Глава 30

Трой тихо сидел в углу возле камина, прихлебывая кофе. Стемнело. Поднялся ветер, и от щелей в двери потянуло холодом. Собравшиеся в доме аболиционисты были возбуждены и вели оживленный разговор. Трой в нем не участвовал. Он чувствовал неодолимую тяжесть истории и видел, что эти люди живы — и в то же время мертвы. Харперз Ферри. Атака через два дня. Ему в голову лезли воспоминания из курса истории, как проходила атака и чем закончилась, но Трой старался их отогнать. Он не хотел помнить. Его задачей было остановить полковника Мак-Каллоха, помешать ему выполнить свой сумасшедший план с производством автоматов. Он не имел права сказать даже слова — это уже было бы слишком много. Ему не было дела до того, что здесь произойдет. Но заставить себя не слушать он не мог.

Сейчас вниманием слушателей завладел молодой человек, прибывший сегодня днем. Он странно и возбужденно глядел единственным глазом, а второй прикрывала повязка. Его звали Фрэнсис Мерриам, и он приехал из Бостона.

— Вот так это и было, — говорил он, — именно так. Когда я говорил с этим негром, я вдруг понял, что у меня шанс принять участие в святом деле. Мой дядя, он большой человек в движении аболиционистов, но теперь не только он из всей нашей семьи знает, что почем. Когда этот человек рассказал мне о Шепарде и о том, чем он занимается, я уже знал, что я должен быть здесь. Я говорил с Сэнборном, а он попросил Хиггинсона, и меня направили сюда. Вот как было дело.

Чем-то необычен этот человек, но никто из присутствующих не обращал на это внимания. Он повторялся, часто кивал. Ему часто приходилось вытирать рот рукавом, особенно когда он волновался. Теперь он пошарил сзади себя, достал ковровую сумку и открыл.

— Старого Джона Брауна я знаю, я ему помогал выкрадывать рабов там, на Юге, и я знаю, что ему может быть на пользу. — Из сумки он извлек кожаный бумажник и вытряхнул на ладонь кучу золотых монет. — Оружие и патроны стоят денег, так вот они. Шестьсот долларов золотом, кто хочет — пересчитайте. И все ему, на дело.

— Благослови вас Господь, Мерриам, — проговорила старая женщина, покачиваясь в кресле у огня. — Да благословит вас Господь, и да поможет он освобождению рабов.

Как бы ставя точку в конце фразы, резко хлопнула входная дверь. Присутствующие потянулись к пистолетам; вошел высокий человек, промокший под ливнем, и застыл в двери, борясь с ветром. Потом повернулся лицом к людям в комнате — молодой, чуть больше двадцати, оглядел комнату, ища кого-то:

— Фрэнсис Джексон Мерриам — ты ли это?

Мерриам поднялся на ноги и поспешил к двери, крепко пожал руку друга.

— Джон, они сказали, что ты меня встретишь. Я не опоздал? — Не дожидаясь ответа, он отвернулся. — Люди, это Джон Коупленд, который принимал участие в походе на Оберлин. Это было в газетах.

Пришельца приняли. Кто-то сунул ему в руку дымящуюся кружку с кофе. Он с благодарностью принял и стал пить, пока остальные сгрудились в ожидании новостей. Первым не выдержал Мерриам:

— Как оно там? Как все?

— Все в порядке. Стало известно, что ты приезжаешь, и мне велено встретить тебя и проводить. У нас тут, на ферме довольно много народу. Кое-кто здесь заперт с августа. Но скоро мы ударим. Пики и ружья у нас. есть. Все готово, как говорит мистер Кук. Он уже около года живет в Харперз Ферри и работает на федеральной оружейной фабрике. Он про нее все знает. Он там даже женился на местной. Да, уж он дело знает, этот Джон Е. Кук! Он мой друг, мы говорили с ним в доме, и он мне все рассказал про эту фабрику. Знаете, сколько они там могут сделать оружия? Десять тысяч в год, вот сколько! У них там все есть, и большой горн, и механический цех. Они там делают капсюли, и стволы, и еще какие-то секретные пули, как сказал мистер Кук.

Пули! Это слово ударило Троя, как сама пуля. Вот оно что! «Стэн» бесполезен без большого запаса первоклассных патронов. Он же так занялся автоматом, что забыл о необходимости производства сотен тысяч, миллионов патронов. Таких патронов, каких он здесь еще не видел. А ведь разгадка была у него перед самым носом. Он видел здесь массу всякого оружия — гладкоствольного, нарезного, заряжающегося с дула, пистонного и капсюльного, но патроны от них не годились для автоматического ведения огня. Патроны. На заводе Мак-Каллоха не было ни патронов, ни пороха, но ведь работу такого масштаба не спрячешь. Значит, в Ричмонде делались автоматы, а не патроны. А патроны где? На государственном патронном заводе.

Пришелец все еще говорил, отвечая на вопросы.

Трой ждал, в нетерпении постукивая костяшками пальцев, потом не выдержал.

— Извините, что перебиваю, мистер Коупленд, но, если не ошибаюсь, вы сказали, что в Харперз Ферри делают новый вид пуль?

— Так мне сказал мистер Кук, а он не из тех, кто будет трепаться зря. Эти пули делаются на винтовочном заводе Холла, на острове Шенандоа. Там всюду охрана. Даже близко не подойти.

— А мистер Кук вам не описывал, как выглядит эта пуля?

— Он сделал больше. Он сказал, что если это так секретно, значит, важно. Он велел мне сказать Джону Брауну, я так и сделал. Он сделал еще одну вещь: достал несколько бракованных гильз, которые выметали из цеха, и дал мне, чтобы показать Джону Брауну.

— Вы можете ее описать? — спросил Трой, стараясь говорить спокойным голосом.

— Лучше я вам ее покажу. У меня одна с собой.

Он порылся в карманах брюк, поморщился, полез в куртку.

— Неужто потерял? Да нет, где-то есть. А, вот она.

Трой смотрел на гильзу, лежащую у него на ладони. Патрон от «парабеллума» 9 мм, ничем другим эта гильза быть не могла. Трой достаточно из него пострелял в своей жизни. Завальцована у основания и пробита под капсюль.

— Очень интересно, — сказал Трой, возвращая гильзу. — Вы ведете мистера Мерриама к остальным?

— Завтра с утра.

— Я хотел бы пойти с вами добровольцем. Можно?

— Джон Браун будет рад любому, кто придет.

— Рад это слышать, — впервые за вечер заговорил Робби Шоу. — Если есть место для одного добровольца, найдется и для другого. Я тоже пойду.

С этими словами он взглянул прямо на Троя и позволил себе намек на улыбку. Потом было еще много разговоров и волнений, и лишь позже Трою представился случай отвести Шоу в сторону.

— Ты-то зачем? — спросил Трой. — Это уже не игра. Люди идут умирать.

— И никогда не было игрой, но всегда — загадкой. Ты знаешь много такого, о чем ты мне не говорил. Но сегодня ты сказал, что этот новый вид патронов имеет отношение к тебе, к полковнику, к вам обоим. Ты подпрыгнул, услышав слова Коупленда. Не хочешь мне рассказать, что за всем этим кроется?

— Нет. Но прошу тебя смотаться отсюда, пока есть возможность. Я должен идти на Харперз Ферри, а ты можешь не ходить. Робби, будь другом, поверь мне на слово. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Я поверю тебе на слово, когда ты мне все расскажешь. Что ты искал на заводе Мак-Каллоха? Ты ведь нашел что-то, из-за чего пытался его сжечь.

Трой задумался. Он теперь точно знал, что Мак-Каллох выпускает автоматы и что он состоит в заговоре, связанном с изготовлением патронов на государственном оружейном заводе. Следовательно, многие знают об автомате, и держать это в секрете не надо. Остается умолчать только о том, что он преследует полковника из будущего.

— Ладно, Робби. Так будет честно. Я — правительственный агент, преследующий Мак-Каллоха. Он не только совершил убийства, о которых я тебе говорил, но и украл чертежи секретного и смертельного оружия. Он твердо верит, что скоро начнется война между штатами, и вступил в сговор с другими южанами. Оружие он выпускает у себя на заводе — я там нашел деталь. Но патронов там не было, а для этого оружия нужны специальные пули. С гильзами в точности такими, какие я только что держал в руке. И загадка состоит в том, что эти патроны выпускаются на государственной фабрике, однако могу гарантировать — государство не в курсе.

— Ответ на загадку прост. Офицеры, руководящие заводом, все на стороне южан. Это легко было устроить, потому что много офицеров — из Вирджинии. А где еще так легко спрятать производство вооружения, как не здесь, у всех под носом? Это как в рассказе Эдгара Аллана По о пропавшем письме. Ты уж прости, Трой, но я пойду с тобой, и ты меня не отговаривай. Что за история будет для газет! Я — журналист, а только потом аболиционист. Что бы ни случилось в Харперз Ферри, это будет газетной статьей десятилетия. Вперед, на встречу с Джоном Брауном!