Глава 19

— Адмирал Практис, — сладким голосом начала Мита, — мне кажется, сейчас самое время сделать одну вещь.

Она сжала кулаки, шагнула вперед — и отвесила ему затрещину. Он навзничь повалился на траву, и на его физиономии тут же начал наливаться синяк.

— Вы меня ударили!

— А вы заметили?

— Солдаты! — вскричал он с пеной на губах, брызгая слюной во все стороны. — Мятеж! Убейте изменницу на месте!

Но никто не кинулся восстанавливать справедливость. Двинулся с места один Ки — он зевнул, подошел к адмиралу и пнул его ногой в ребра.

— Дошло до вас? — спросил капитан Блай. — Я вижу, ващи остекленевшие глаза выражают полное непонимание, так что придется все вам растолковать. Мы находимся в бессчетных световых годах от нашей ближайшей базы, на которой даже не знают, где мы. Шансов выбраться с этой планеты у нас очень мало. И похоже, что, пока мы здесь, все чины отменяются. Обращаться друг к другу мы будем по имени. Меня зовут Арчибалд.

— Мне больше нравится «капитан», — сказала Мита. — А как ваше имя, Практис?

— Адмирал, — злобно буркнул он.

— Ну, будь по-вашему, если вам так нравится. Но больше никаких приказов, никакого чинопочитания и всей этой армейской хреновины, ясно?

— Никогда я не подчинюсь диктатуре пролетариата.

Они принялись колотить его ногами по ребрам, пока он не завопил:

— Да здравствует Народная Социалистическая Республика Сша!

— Вот это другое дело, — сказал Ки. — Ну а что дальше?

— Разрабатываем план? — с готовностью предположил Билл.

— Заткнитесь, — намекнул Практис. — Имею я право высказаться? Ведь теперь я из вашей шайки?

— Один человек — один голос. Говорите.

— Здесь идет война. Там, за холмом, — армия. А во время войны, когда рядом армия, всегда страдают мирные жители. Верно?

— У вас безупречная логика.

— Значит, мы не должны вести себя, как мирные жители. Мы военные и вступим в армию. И нас накормят. Предлагаю создать воинскую часть и выбрать командира. А потом пойти в добровольцы.

— А кто будет командиром? — спросил Билл.

— Наверное, экс-адмирал, — сказала Мита. — Черный монокль, лысина, отвратительные манеры — сразу видно, как раз из таких выходят офицеры. К тому же в прежней жизни он имел опыт командования. Беретесь, Практис?

— Никак не ожидал, что вы мне это предложите, — сладким голосом ответил тот и, мгновенно сменив тон, рявкнул: — Становись! — но тут же заискивающе добавил: — Пожалуйста. Рад, что вы готовы сотрудничать. Надо, чтобы все было похоже на правду, поэтому постарайтесь шагать в ногу, если сможете. Спину распрямить, живот подобрать, грудь вперед — шагом... а-арш!

Он пристроил на плече свой маленький динамик и поставил бодрящий марш «Рев ракет, гром орудий, крики умирающих» — там очень громко бьют в большой барабан, так что даже тупица из тупиц понимает, когда надо шагать левой.

Промаршировав через луг и вокруг холма, они приблизились к армии осаждающих. Когда их заметили, битва замедлилась и остановилась. Все уставились на них, выпучив глаза и разинув рты. Офицер, который, по-видимому, командовал операцией, в доспехах из меди и кожи тоже повернулся к ним. Их пение заглушило даже плеск кипящего масла, лившегося со стен. Эхом отдавались слова марша:

И когда взревут ракеты

И раздастся зов трубы, —

Так и знай: уж все солдаты

Приготовили гробы!

Зрелище было крайне воинственное — для тех, кто мало что понимает в воинственных зрелищах. Отбивая шаг, они строем подошли к офицеру, и Практис во весь голос выкрикнул последнюю команду:

— Рота, стой!

Пристукнув сапогами, они остановились, и Практис лихо отдал честь офицеру — так эффектно это у него никогда не получалось.

— Все в наличии, СЭР. Адмирал Практис со своей частью явился для несения службы, СЭР.

При их внезапном появлении офицер сначала встал было в тупик, но тут же из него вышел, обернулся и что-то скомандовал через плечо хриплым голосом. К ним рысцой подбежал какой-то пожилой человек в грязной одежде и со столь же грязной белой бородой.

— Ave atque vale!¹ — нерешительно сказал он.

— Убей меня, папаша, не понимаю, — ответил Практис. — Я знаю два-три языка, но такого никогда еще не слыхал.

Старик приложил руку к уху, прислушался и, кивнув, по-вернулся к офицеру:

— Варварская смесь гэльских наречий, центурион. Немного от англов, немного от саксов, попадаются гортанные звуки — это из старонорвежского, и все это местами сдобрено латынью. Ничего интересного, даже существительные не склоняются.

— Хватит твоих лекций, Стерк. Ты здесь всего-навсего раб. Иди работай — продолжай жарить быка, а тут я займусь сам. — Он осмотрел с ног до головы Практиса и весь его маленький отряд и скривился. — Клянусь великим Юпитером, что это еще за сброд?

— Добровольцы, благородный центурион. Наемники, которые желают служить под твоим началом.

— Где ваше оружие?

— Тут вышла такая история...

— Какая?

Адмирал не сразу придумал, что бы соврать, но ему на помощь пришла Мита, которая уже начала приобретать богатую практику по этой части.

— Здесь дело чести, и наш уважаемый командир не хочет об этом говорить. Некоторое время назад, когда мы переходили ручей, нас застиг внезапный паводок. Чтобы не утонуть, нам пришлось бросить оружие и спасаться вплавь. Конечно, потерять оружие — позор для солдата, и наш командир даже пытался броситься на свой меч, но меча-то у него уже не было. Поэтому он и привел нас сюда, чтобы мы вступили в твою армию и вернули утраченную честь в огне битвы...

— Ладно, достаточно, — крикнул центурион. — Объяснение короткое и исчерпывающее. Во всяком случае, я ни слову не верю. — Он увидел, что Мита собирается что-то сказать, и крикнул еще громче: — Довольно! Верю, верю! И, кстати, мне сейчас в самом деле не хватает людей. Плата — один сестерций в день. Вам выдадут по одному мечу и по одному щиту на человека, и вы не будете получать платы, пока за них не рассчитаетесь. Примерно год — или до тех пор, пока вас не убьют. В этом случае оружие как государственная собственность будет возвращено государству...

— Мы согласны на эти условия! — заорал Практис, заглушая шум битвы. — Мы у вас на службе. Когда кормежка?

— Бык готов! — крикнул пожилой раб, и в возникшей суматохе новоприбывших едва не затоптали. Но они не ударили в грязь лицом — толкаться за кормежкой им было не привыкать. Поработав локтями и применив несколько приемов карате, отважный маленький отряд оказался в самой голове очереди как раз к тому времени, когда началась раздача мяса. Спасаясь от напора голодной толпы, они утащили свою еще шипящую добычу в ближайшую рощицу и принялись ее уплетать.

— Мясо слишком жирное, недожаренное, подгорелое, песок на зубах хрустит, и вообще гадость, — сказал Ки. — Но вкусно.

Все кивнули и вытерли жирные пальцы о траву.

— А чем его запить?

Билл указал пальцем.

— Вон стоит бочка, и к ней очередь с кружками. Они встали в очередь и взяли по кружке из лежавшей на земле груды. Кружки были кожаные и обмазанные чем-то вроде дегтя. Практис, как и положено офицеру, подошел первый и подставил свою кружку. В нее плеснули из черпака какой-то жидкости, он сделал большой глоток и тут же выплюнул.

— Ух! Это вино на вкус — как уксус пополам с водой.

— А это и есть уксус пополам с водой, — сказал раздатчик. — Вино только для офицеров. Следующий!

— Но я офицер!

— Обратитесь в профсоюз, это не мое дело. Следующий!

Как ни противна на вкус была эта жидкость, все же она помогала еще более противному на вкус мясу проскочить в горло. Они осушили по кружке и растянулись на земле, чтобы вздремнуть после еды. Почувствовав, что на его лицо упала какая-то тень, Практис заворочался во сне, открыл один глаз и увидел, что над ним возвышается чья-то темная фигура.

— К оружию! — завопил он и принялся шарить вокруг себя в поисках меча.

— Это всего-навсего я, раб Стерк, — сказал раб Стерк. — Ты адмирал, который командует этим отрядом?

Практис сел и бросил на него подозрительный взгляд.

— Ага. А кому какое до этого дело?

— Я раб Стерк...

— Ты уже представился. Чего тебе надо?

— Скажи мне, адмирал — это офицер?

— Самый главный на флоте.

— А что такое флот?

— Тебе это зачем-то нужно знать?

— Да, сэр.

— На флоте говорят «так точно, сэр».

— Так точно, сэр.

— Вот это уже лучше. Так чего тебе надо?

— В жизни не слышала разговора нелепее и нуднее, — сказала Мита, снова улегшись поудобнее и натянув на голову куртку.

— Вино для офицеров, — сказал Стерк, скидывая со спины пузатый кожаный бурдюк. — Раз ты офицер, я тебе принес немного.

— Эта армия мне начинает нравиться, — радостно сказал Практис, запрокинул голову и направил темную струю из бурдюка себе в глотку.

Его пришлось колотить по спине не меньше пяти минут, прежде чем приступ судорожного кашля прошел. К этому времени все проснулись. Билл сделал маленький глоток и выпучил глаза.

— Впрочем, мне приходилось пить и похуже, — хрипло заметил он.

— В нем все-таки есть алкоголь, — сказал Практис еще более хрипло. — Дайте сюда.

— Может ли ничтожный раб спросить, что привело вас в эти края? — заискивающе спросил Стерк, видя, что они вот-вот нахлещутся до обалдения.

— А, так вот зачем ты здесь! — сказал Ки. — Тебя прислал тот офицер, чтобы все у нас выведать. Попробуй только это отрицать.

— С какой стати? — хихикнул старик. — Так оно и есть. Он хочет знать, откуда вы пришли и что здесь делаете.

Все взгляды обратились на Миту — похоже, она ухе была произведена в лжецы первой статьи.

— Мы пришли из далекой страны...

— Не может быть, чтобы из слишком далекой — это плато не так уж велико.

Она улыбнулась и переключила передачу в своей машинке для вранья.

— Я не говорила, что мы с этого плато. Мы с другого плато, и мы бежали оттуда через песчаное бездорожье бесконечной пустыни, спасаясь от идущей там бесконечной войны.

— Вы не первые, кто бежит от этих ненормальных бартрумианцев. Но вы не краснокожие и не зеленые — значит, вы мерзкие белые обезьяны.

— И сюда дошли слухи о них? Забудь, все это чепуха. Там много чего происходит, о чем вы не имеете ни малейшего представления.

— А мне до этого нет дела. Я просто пытаюсь напоить вас допьяна и выведать, где вы спрятали свои радиевые ружья.

— У нас их не было.

— Вы уверены? Спрашиваю в последний раз.

— Вполне уверены. Теперь давай вино, хоть оно и скверное, и катись отсюда. Неужели ты думаешь, что, будь у нас хоть какое-нибудь оружие, мы вступили бы в вашу паршивую армию?

Старый раб погладил бороду и кивнул.

— Вот это, адмирал, уже похоже на правду. Значит, у вас нет никакого другого оружия, и вы готовы драться, вооруженные лишь мечом и щитом или еще чем-нибудь столь же примитивным?

— Правильно.

— Это все, что я хотел узнать. Можете наслаждаться вином.

Стерк униженно склонился перед ними, и все снисходительно помахали ему рукой.

Потом Стерк поднес ко рту свисток, который до того прятал в ладони, и пронзительно свистнул. Со всех сторон из-за деревьев выскочили солдаты, и мгновение спустя к горлу каждого были приставлены острые копья.

— Отведите их в цирк, — приказал Стерк. — Там теперь будет шесть новых добровольцев.

— В цирк? К дрессированным медведям, клоунам и слонам? — радостно спросил Билл.

— К копьям, мечам, трезубцам, львам и тиграм. На верную смерть.

Примечания

1. Здравствуй, а также привет! (лат.).