Глава 18

Начало путешествия на челноке очень напоминало обычный реактивный полет. Яну слишком часто доводилось летать, чтобы он нервничал сейчас. Почти все дорогу через Атлантику он читал, и единственное, что видел с воздуха, был мыс Канаверал, а точнее, покрывало тропических облаков над ним. Если не считать отсутствия окон, интерьер был совершенно как в обычном самолете. Телеэкран перед каждым пассажиром показывал успокаивающий вид окрестного луга, кивающие лилии и клубящиеся белые облака, сопровождая это столь же успокаивающими выдержками из бетховенской «Пасторали». Старт на максимальном полуторном ускорении был, конечно, ощутимее обычного взлета, но в пределах переносимого. Даже когда с носовой камеры соскользнуло покрытие, и вид космоса, сменил лилии, не возникло особого ощущения разницы. Словно всего лишь сменилась телевизионная программа. Лишь когда ускорение полностью прекратилось, и они оказались в свободном полете, начались настоящие перемены. Несмотря на лекарство от головокружения, пассажиры скисли. Психологический эффект оказался достаточно силен, чтобы повлиять на большинство желудков. Стюардесса суетилась с пакетиками и вылавливала руками то, что миновало их.

Чувство реальности воцарилось в душах не раньше, чем звезда по курсу стала яркой, а затем обрела форму. Спутниковая станция. Специализированной спутник для космических экипажей. Сюда прибывали люди из глубокого космоса, здесь в вакууме строились корабли, которым не суждено было входить в атмосферу планеты. Они обслуживались приземистыми крылатыми челноками наподобие того, что летел сейчас с Яном на борту, и экипажами, которые могли садиться на планету под станцией и стартовать с нее. Были здесь также паукообразные космические буксиры, корабли-скелеты, обслуживающие спутники с Земли, ремонтирующие или заменяющие их в случае необходимости. Это была причина для присутствия здесь Яна. Присутствия, которое могло, в случае удачи, послужить двойной цели.

Под воздействием мгновенных выстрелов из маневренных дюз челнок подплыл к огромному корпусу станции, ведомый к финишному соприкосновению компьютером на самой станции. Легкая дрожи при контакте с посадочными подушками тут же стихла, как только сработали магнитные захваты. Вскоре после этого над дверью вспыхнул зеленый свет, и стюард повернул открывающее колесо. На борт прошли пятеро в форме, легко отталкиваясь подошвами и перелетая через всю кабину и затем хватаясь за поручни перил, чтобы совершить грандиозную остановку.

— Сейчас вы видите как они это делают, — сказал стюард. — Но прошу вас, не пытайтесь проделать это сами, если вы не имеете опыта. Большинство из вас, джентльмены, имеет технические знания, поэтому вы поймете, что я имею в виду, когда я напомню вам, что тело в свободном падении не имеет веса, но все же обладает массой. Если вы оттолкнетесь и ударитесь о стену головой, вы почувствуете себя именно так, как свойственно чувствовать себя при ударе головой об стену. Поэтому, согласно инструкции, не расстегивайте ремней. Ассистенты будут сопровождать вас к выходу по одному. Ласково, как если бы вы были в материнских руках.

Пока стюард говорил, четыре человека в первых рядах отстегнулись и выскочили в проход. Опытные космонавты, судя по их движениям. Ян знал, что ему лучше и не пытаться. Он расстегнул пояс, когда получил разрешение, почувствовал, как поднимается, и перелетел через кабину.

— Схватитесь за трос и не отпускайте, пока не достигнете дальнего конца.

Резиновый бесконечный кабель появился из стены выходного шлюза и плавно двинулся к станции. Серебристая панель в трубе, видимо, была магнитной. В кабеле, очевидно, была железная сердцевина — потому, что кабель примкнул к стене и двигался с раздражающе-визжащим звуком. Но все же он шел достаточно легко. Ян схватился за него, и, миновав всю длину трубы, оказался в круглом помещении в ее дальнем конце.

— Теперь пойдем, — сказал ожидавший там человек, — я поведу вас до конца, — и он довольно легко развернул Яна в сторону перил, за которые цеплялся носками башмаков. — Как думаете, сможете ли вы подтянуться на руках вон в то отверстие в пересадочную комнату?

— Я могу лишь попробовать, — сказал Ян, принимаясь за нелегкую попытку. Дело пошло на лад, хотя ноги стремились взмыть над головой, если можно так выразиться. Лестница вела вниз, в пересадочную комнату, к открытой двери. В маленькой комнате за дверью были четверо, сопровождающий закрыл дверь, как только Ян оказался внутри. Комната вдруг стала раскачиваться.

— Как только наша скорость достигнет скорости вращения станции, ваш вес постепенно возвратится. Красная стена станет полом. Пожалуйста, ориентируйтесь на нее, чтобы суметь с нею встать.

Как только скорость возросла, стал появляться вес. Когда скорость пересадочной комнаты достигла скорости вращения станции, они твердо стояли на полу и жали, когда стюардесса откроет люк. Совершенно нормальными шагами они прошли в большую комнату с множеством выходов. Ожидавший там высокий светловолосый человек взглянул на вновь прибывших. Он подошел к Яну.

— Инженер Кулозик? — спросил он.

— Совершенно верно.

— Я Кэйл Норвалл, — он протянул руку, — ответственный за текущий ремонт станции. Рад вас приветствовать.

— Польщен. Наконец-то я в космосе.

— Нельзя сказать, что мы здесь именно в космическом пространстве — но все же на порядочном расстоянии от Земли. Послушайте, я не знаю, голодны вы, или нет, но я только что сменился и здорово проголодался.

— Дайте мне несколько минут, и я думаю, мы сможем поесть. Это появление и исчезновение тяготения — не самая приемлемая штука для желудка.

— Еще бы, если бы не эти белые мешочки...

— Кэйл, прошу вас...

— Простите. Сменим тему. Рад, что вы прибыли сюда. Первый инженер из лондонской лаборатории за пять лет.

— Не может быть.

— Именно так. Они сидят там и просиживают штаны — я не имею в виду присутствующих — и учат нас, что делать, не имея не малейшего представления о том, что здесь происходит. Поэтому вы здесь — почетный гость. И вы ведь простите меня за дурные норвежские шутки, а?

— Разумеется. Как только привыкну, я и сам от вас не отстану.

— Вот и отлично.

В столовой, украшенной с известной долей вкуса, играла приглушенная музыка. Цветы при ближайшем рассмотрении оказались пластиковыми. Несколько человек стояли в очереди к стойке самообслуживания, но Ян еще не испытывал желания присоединиться к обедающим.

— Я поищу столик, — сказал он.

— Взять вам что-нибудь?

— Только чашку чая.

— Нет проблем.

Ян постарался не глядеть а еду, которую Кэйл поглощал с великим энтузиазмом; чай организм принял, и Ян был доволен хотя бы этим.

— Когда я пойду осматривать спутник? — спросил он.

— Если хотите, сразу как только закончим здесь. Чемодан будет вас ждать в вашей комнате, пока я не забыл: вот ключ, номер указан на нем. Я научу вас обращаться со скафандром, и мы сможем отправиться.

— Это легко — выходить в космос?

— И да, и нет. Скафандры эти дуракоустойчивые в принципе, так что тут беспокоиться не о чем. А единственный способ научиться работать в космосе при нуль-гравитации — это выйти в космос и работать. Летать вы не будете, этому обучаются далеко не сразу, поэтому я одену вас в управляемый костюм и буду подстраховывать. Тем же путем я верну вас обратно. Работать вы сможете, сколько захотите, набьете руку на обращении с инструментами, а потом, когда надоест, используете радио. Снаружи вы никогда не будете один. Кто-нибудь из нас явится к вам в течении шестидесяти секунд. Беспокоиться не о чем.

Кэйл отодвинул тарелку и принялся за огромный, окрашенный в неистово-красный цвет десерт. Ян отвел взгляд. Матерчатая обивка стен выглядела привлекательной.

— Окна отсутствуют, — сказал Ян. — Я не видел еще ни одного с момента прибытия.

— И не увидите, разве что в контрольной башне. Мы здесь, как и большинство спутников, на геосинхронной орбите. Кроме того, мы в самом центре пояса Ван Аллена. Снаружи изрядная радиация, но и защита у этих стен основательная. Используемые нами скафандры также хорошо защищены, но даже в них мы не выходим во время солнечных бурь.

— Какова ситуация сейчас?

— Спокойно. И впредь такая удержится, похоже. Готовы?

— Ведите.

Все, что только возможно, было автоматизированно в скафандрах, с многократным запасом прочности и аварийными системами. Наружная температура, потребность в кислороде, контроль влажности — за всем следил компьютер. Как и за подводимой мощностью.

— Достаточно лишь обратиться к костюму, — сказал Кэйл. — Вызывайте управление скафандром, скажите, в чем нуждаетесь, а затем, когда закончите, скажите «конец» управлению скафандром. Вот так: — Он поднял шлем, похожий на горшок, и произнес в него: — Управление скафандром, требую статус-доклад.

— Не занято. Весь наружный контроль отключен, кислородный резервуар полон, батареи заряжены, — голос был механическим оттенком, но чистый.

— Нужны специальные команды или фразы? — спросил Ян.

— Нет, достаточно говорить отчетливо, а дискриминантные цепи сами выделят командные слова или фразы. Если поступит запрос, если возникнет какое-либо сомнение. Кроме того, команды повторяются перед выполнением.

— Это кажется достаточно простым. Надеюсь, что так оно и есть. Начнем?

— Пора. Садитесь и суньте ноги сюда...

Дело пошло на лад, и Ян уж более-менее разбираться в строении скафандра, когда тот предупредил его, что правая перчатка прилажена не полностью.

Надев шлем, он побрел вслед за Кэйлом в воздушный шлюз. Складки скафандра разгладились, как только упало давление, а когда оно достигло нуля, наружная дверь автоматически открылась.

— Пошли, — произнес в наушниках шлема голос Кэйла, и их вытолкнуло в отверстие.

Они находились на темной стороне станции. Рассказы не подготовили Яна к зрелищу звезд, не затянутых атмосферой, не изображаемых на экране. Здесь, казалось, их было слишком много, они заполняли весь космос. Они были различных цветов и размеров. Он видел ночью арктическое небо — но тогда он мог только предположить величие и красоту, наполнявшие теперь окружающее пространство. Прошли долгие минуты, и он не осознавал этого, и наконец, Кэйл произнес:

— Это всегда так ошеломляет. Но в первый раз особенно.

— Невероятно!

— Но больше отвлекаться нельзя, иначе мы не выполним работу.

— Жаль.

— И не говорите. Я чувствую тоже самое.

Кэйл выключил реактивную тягу, и они подлетели к площадке, причаленной к спардеку. Корпус корабельных рейсов был отсюда неподалеку. Несколько человек работали на обшивке, и внезапно вспыхнуло красное пламя лазерного резака. Из космоса, в естественном окружении, спутник связи выглядел гораздо более впечатляющем, чем в стерильном помещении на Земле. Годами его трепали и ковыряли бомбардирующие микрочастицы.

Они пристегнулись к спутнику, и Ян показал на пластины обшивки, которые надлежало снять. Он внимательно смотрел, как Кэйл обращается с силовой отверткой. Затем попробовал сам, поначалу неуклюже, но с каждой минутой все более ловко. Через час он почувствовал, что начинает уставать, поэтому они прекратили работу и вернулись. Вскоре он отправился к себе и очень хорошо выспался.

Когда они вышли на следующую рабочую смену, в кармане у него был металлический конверт с диском. Было очень легко сунуть его в наружный карман на левой ноге скафандра.

На третий день он работал хорошо, и Кэйл вполне был удовлетворен его успехами.

— Сейчас я собираюсь оставить вас одного. Крикнете, если понадобится помощь — я буду в этом отсеке, — сказал он.

— Надеюсь, что это не понадобится. Все, что мне нужно, здесь есть, так что я вскоре все устрою. Спасибо за помощь.

— Это вам спасибо. Это оборудование годами дожидалось вашего прикосновения мастера.

Должно быть, Ян находился под постоянным наблюдением, или прослушивались его радиопереговоры. Возможно, и то, и другое. Он все еще снимал экран своего монитора, когда из-за ближайшего дальнорейсовика показалась фигура в скафандре и поплыла в его сторону, ловко маневрируя с помощью газовых струй из ранца. Человек приблизился, затормозил, затем соприкоснулся шлемом о шлем Яна. Их радиоаппараты были выключены, но звуки голосов могли отчетливо проходить сквозь контактирующую поверхность.

— Давно ли вы проверяли свой страховочный линь?

Под зеркальным шлемом черты лица человека нельзя было различить. Ян вытащил конверт из кармана и протянул его в лучах своего рабочего фонаря. Это была истинная запись. Человек взял его из его руки, и тут же оттолкнулся, развернувшись уже на лету.

Из тьмы появился второй человек. Он двигался быстро, быстрее, чем Яну доводилось видеть, он даже не знал, что такое возможно в этих скафандрах. Человек был на встречном курсе и беззвучно врезался в первого, нажав на спуск лазера, который выставил перед собой за миг до удара.

Последовала микросекундная вспышка, струя ярко-красного света, в мгновение ока прожегшая большую дыру в костюме и человеке. Кислород вырвался из скафандра и застыл облаком крошечных блестящих кристаллов. Тревоги по радио не последовало, нападавший так направил лазерный луч, что уничтожил контроль скафандра.

Ян застыл в ужасе, а второй человек опустил лазер, поплывший, вращаясь, на лине за ним следом, и схватил мертвеца, включив при этом дюзы своего ранца. Вероятно, они могли работать на форсаже, потому что обе фигуры быстро полетели, удаляясь, а потом разделились. Уже не держась за мертвеца, нападавший круто развернулся. Труп летел все дальше и дальше, оставляя за собой, как комета, шлейф замерзшего кислорода, становясь все меньше, исчезая из виду.

Второй человек затормозил рядом с Яном и протянул руку. Долгое мгновение Ян, потрясенный быстротой и смертоносностью атаки, не понимал, что от него хотят. Затем он полез в карман и достал второй, протянув его. Он не мог справиться с дрожью, когда шлем человека придвинулся к его шлему.

— Хорошо сработано, — послышался далекий голос.

И он улетел.