Глава 10

Немного двусмысленности еще никому не повредило.

«Мысли и мнения, или Как сделать свой первый миллиард», «ТСА-букс», Терра-Марс.
Древнее пособие, авторство которого приписывается легендарному Язону динАльту.

— Ты уже познакомился с этим прибором, хадрати, — сказал Хозяин-Навигатор, сверля Язона треугольными глазками. — Ты знаешь, что должен отвечать на вопросы правдиво.

— А как же еще? — удивился Язон. — Только правдиво! После дождика в четверг.

Руги переглянулись с явным недоумением. Тут была прежняя шайка: красный Советник Пит, леди Патриция, Измеритель Му и Дик, Помощник Навигатора. Разумеется, и сам Хозяин.

— Что ты сказал, хадрати? — поинтересовался он.

— Это... ммм... идиома. Нечто вроде клятвы говорить правду, и одну лишь правду.

Ку'рири не загудел, и это настроило Язона на оптимистичный лад.

— Прежде чем мы начнем, я бы хотел обратиться, сэр Навигатор, с покорной просьбой: не называть меня хадрати.

— Почему?

— Это унижает мое достоинство. Как-никак я представитель планеты Пирр, имеющий целую кучу потомков! Мой ранг не ниже, чем у членов красного поколения. И у меня есть имя!

Помощник Дик пронзительно свистнул.

— Имя? Руги не называют хадрати по имени! А ты — хадрати! Презренный червь, вообразивший о себе!

— Я — доминирующая форма жизни в этой Галактике! — рявкнул в ответ Язон. — Кожа у меня розовая, и я не потерплю оскорблений от ублюдка Желтого! Это повод для поединка чести, как гласит Кодекс Первого Навигатора! — Он хищно улыбнулся и добавил: — Пусть мне вернут мой ножик, и я узнаю, что у тебя внутри, молокосос!

— А я... я тебе нервный узел вырву, клянусь Гнездом!

Советник Пит приподнялся, простирая длинные руки в жесте миролюбия.

— Не стоит прибегать к бессмысленным угрозам, Помощник. Ты прав, мы не зовем хадрати по имени, но если мы придумаем другой термин, то сущность хадрати не изменится, ведь так? — Он оглядел Язона с ног до головы. — Вижу, ты не терял ни сиба, знакомясь с учебными лентами... Но кое-что не понял: этот Кодекс, как и все остальные традиции и правила, относится только к ругам.

— Ладно, я отменяю вызов на поединок, но прошу обращаться ко мне с уважением. Принимается? Или мы и дальше будем стегать дохлую лошадь?¹

— Что? — произнес Навигатор Джек, содрогнувшись всем телом. — Какую лошадь? — Запрокинув голову, он уставился в потолок. — Память, объясни! Какой в этом смысл?

— Причинять боль крупному ездовому животному, — раздался гулкий голос компьютера; затем, после небольшой заминки, он добавил: — Мертвому.

— Но мертвое не ощущает боли! — выкрикнул Навигатор, поворачиваясь к Язону.

— Это верно, — согласился тот. — Стоит мне отклониться от истины пару-тройку раз, и ку'рири меня прикончит, так что я буду мертв и болью меня не испугаешь. А я обязательно это сделаю, если мне откажут в уважении.

Взволнованный Советник подскочил на целую ладонь и оттопырил клапан.

— Не может быть! Это не соответствует истине, хадрати! Разве ты не ценишь жизнь? Отвечай!

Язон с опаской покосился на трубу ку'рири. Вопрос поставили ребром, так что казалось, что из ловушки ему не выбраться: «нет» было бы явной ложью, а «да» — могильной плитой над его шантажом.

Он хмыкнул, почесал кончик носа и усмехнулся:

— Темучин, один из моих соплеменников, Великий Разрушитель с Рукой из Стали, как-то произнес: человек рождается, чтобы умереть, а жизнь — всего лишь ежедневная отсрочка неизбежного. Разве это не справедливо?

Советник осел в кресле и, дергая клапаном, пробормотал:

— Он это сделает... сделает... будь осторожен, благородный эрдж... не стоит его раздражать...

— Хорошо! — Навигатор Джек поднялся и начал вышагивать в пространстве между ку'рири и креслами. — Хорошо! Пусть не хадрати! Но, во имя Пустоты, как нам его называть?

— Я предлагаю, по возрастному признаку, — подал голос глава Измерителей Му.

— Что?! Звать его Творителем?

— Нет, половозрелым. Это соответствует фактам и...

— Так мне не нравится, — прервал Измерителя Язон. — Совсем не нравится!

— Может быть, используем этот термин, произнесенный на нашем языке? — спросила леди Пат и тут же прочирикала: — Му'гахара'керр'вадак... Я знаю, хадрати, что ты не можешь повторить такого длинного слова, но выбери ту его часть, которая тебя устроит. Например, первый и последний слоги.

Язон выбрал и сморщился — получалось нечто совсем уж непотребное. Но эти руги были так упрямы... Они не хотели звать его по имени, в чем, вероятно, таился скрытый смысл — намек на то, что земляным червям нельзя равняться с детьми Великой Пустоты. Но все же компромисс был предпочтительней конфронтации, и потому, кивнув головой, он произнес:

— Пусть будет Керр. Это похоже на Пирр, название моей планеты. Ну, раз дипломатический протокол соблюден, я готов отвечать на ваши вопросы. Кажется, вы хотели знать, к какому поколению я принадлежу?

— Да, — произнес Навигатор, остановившись напротив Язона и глядя ему в лицо. — Этот вопрос не самый существенный, но, безусловно, первый.

— Я правильно понимаю, что возраст для вас определяет уровень информированности?

— Разумеется, — подтвердил Измеритель Му. — Находясь в ку'рири, ты не способен давать ложных ответов, и мы услышим то, что ты полагаешь истиной. Но истина в твоем понимании может быть отличной от объективных фактов. Представим, что ты — существо примитивное, считающее свою планету плоским диском. Я задам тебе вопрос о ее форме, ты ответишь, что она похожа на диск, и ку'рири, просканировав твой разум, подтвердит, что ответ истинный. Но это — твоя правда, а не объективная реальность! Если же тебе известно, что планеты имеют форму сфероида, то ответ «диск» будет воспринят как ложный, и ты понесешь наказание. Все зависит от знаний допрашиваемого объекта... Ты понял, Керр?

— Понял, что парни вы умные и натянуть вам нос непросто, — отозвался Язон. — Впрочем, не боги горшки обжигают.

После этих слов Навигатор в отчаянии вскинул руки к потолку, Советник снова подскочил к кресле, леди Пат протяжно свистнула, а Помощник пробормотал что-то о недоношенном потомке кривой Творительницы. Что же касается главы Измерителей, то тот остался спокойным и лишь с интересом поглядывал на пленника.

— Это тоже идиомы, — торопливо сказал Язон, памятуя, что суп нужно солить в меру. — Вернемся теперь к проблеме информированности. Должен заметить, что поколения у моего народа разделены не так резко, как у ругов, и потому нельзя рассчитывать на однозначный ответ. Но в данном случае он не нужен, ибо вам, леди и джентльмены, повезло: вы наткнулись на личность зрелую и чрезвычайно информированную. И это — святая правда! — Он вытянул руку вверх, показывая на трубу ку'рири.

— Отлично! — пробормотал Советник. — Просто великолепно! И подтверждается прозвищем, которое ты выбрал: Керр — зрелый!

— Зрелые личности не служат в Защитниках, — возразил Навигатор Джек. — Зрелый как минимум Измеритель!

— Ну, сказать по правде, достойный сэр, я не самый лучший из Защитников, — признался Язон. — Есть такие, которым я в подметки не гожусь.

Навигатор резко повернулся.

— Не годишься... куда? Память, поясни!

— Подметка — нижняя часть обуви, которая соприкасается с почвой. — Помедлив, компьютер сообщил: — Смысл выражения: из кожи данного хадрати не выйдет хороших подметок.

— Это точно! Впрочем, не будем отвлекаться по пустякам и перейдем ко второму вопросу, — сказал Язон, пытаясь устроиться поудобнее в обтягивающих его ремнях. — Я думаю, он таков: как сохранить мир в этой галактике.

Навигатор хрюкнул, шевельнув клапаном.

— Ты ошибаешься. Я тут проблемы не вижу.

— Должен признаться, почтенный сэр, что мои соплеменники очень воинственны.

— Нас это не беспокоит.

— И все же я бы не советовал выпускать джинна из бутылки.

— Память, смысл! — простонал благородный эрдж под свист и скрежет остальной четверки.

— Джинн — сказочное существо, предположительно синоним могущества и разрушительной силы. Бутылка — небольшой сосуд. Смысл фразы... — компьютер поперхнулся, — аллегорический. Аллегория какого-то примитивного оружия, которым грозит объект допроса.

— Грозит! — мрачно буркнул Помощник. — Угрожает Детям Великой Пустоты! — Он добавил что-то непонятное, но явно касавшееся сексуальных и физиологических аспектов.

— Ксенофоб вонючий! — парировал Язон и перевел взгляд на Хозяина-Навигатора. — Компьютер ошибся, сэр: я не угрожаю, а только напоминаю об опасности столкновения. Как говорится, если грек встречает грека, без войны не обойтись.

Навигатор опять застонал, уставился в потолок, но затем, вероятно, решил, что консультация не требуется — слово «война» было и так понятным.

Советник похлопал себя шестипалой ладонью по безволосому черепу.

— Скажи, Керр, ты ведь внимательно смотрел учебные ленты?

— Да. И очень вам благодарен: все же знакомый дьявол лучше незнакомого.²

— Дьявол? Память, объясни!

— Такое же сказочное существо, как джинн, но еще более могучее.

— Могучее? Хорошо! Это значит, Керр, что, просмотрев учебные ленты, ты убедился в нашем могуществе. Вы, хадрати, для нас не противники! Наше оружие сокрушительно, корабли многочисленны, а Защитники из Желтых опытны, ибо сражаются весь отпущенный их поколению срок — больше пятидесяти Оборотов!

Язон презрительно поморщился.

— Всего лишь двадцать стандартных лет по нашему счету времени. На Пирре, моей планете, воюют уже три столетия, а в других мирах гораздо дольше. И не видно ни края, ни конца...

— Не будем об этом! — Глаза Навигатора раздраженно сузились. — А вот о других мирах поговорим. Ты сказал, что ваш вид — доминирующая форма жизни в галактике... Значит, вы обитаете в нескольких звездных системах, не так ли?

— Да. — Язон переступил с ноги на ногу. Ему хотелось почесаться, но ремни так плотно охватывали тело, что палец не просунешь.

— Сколько таких обитаемых миров в вашей галактике? — спросил Навигатор. Видимо, это и был главный вопрос; Язону вдруг показалось, что напряженность ментального поля растет, будто оно сделалось видимым и ощутимым, как туман над утренними водами. Не только телепатический дар, но также зрение и слух подсказывали, что он не ошибается: в отсеке воцарилась тишина, и руги застыли в странных нечеловеческих позах.

— Их точное число мне не известно, — произнес Язон, в задумчивости разглядывая потолок. — Не все они даже зарегистрированы в Галактическом Реестре Лиги, так как сведения с пограничных планет поступают медленно. Думаю, обитаемых миров в Галактике тысяч тридцать — может быть, немного меньше или немного больше. В вашей системе мер — полтора дуо.

Резкий всплеск ментального поля, чувство безмерного удивления, затем — торжества... И, наконец, странные булькающие звуки, непереводимые, но вполне понятные, — долгое, громкое, восхищенное «О-о-о!»

— Полтора дуо! Потрясающе! — выкрикнул Советник.

— Может ли такое быть? — прошелестела изумленная Патриция.

— Но он не лжет, — напомнил Му, глава Измерителей.

— Не лжет, — согласился Навигатор Джек. — Если только информация — не плод искреннего заблуждения...

— Вряд ли, — заметил Советник Пит, глубоко втягивая воздух через спинную щель и колеблясь всем телом. — Хочу напомнить, что мы нашли обитаемый мир, сделав всего четыре прыжка в этой галактике, — невероятная удача с точки зрения статистики! Удачи, конечно, случаются, но, если приглядеться, за каждой из них стоит закон больших чисел. Полтора дуо обитаемых звездных систем! Кто мог представить такое изобилие!

— Никто! — в возбуждении дернул клапаном Навигатор. — Теперь мы богаты, клянусь Пустотой! И нас, уверен, вознаградят! Наши доли будут увеличены, статус — повышен, и даже, возможно... — Он резко оборвал фразу и воздел вверх свои длинные руки. — Найти мир, подходящий для керр'вадака, и множество обитаемых планет! Это великий подвиг!

— И великая сила, чтоб мне позеленеть! — поддержал его Помощник Дик. — Клянусь Гнездом! Теперь мы можем сквитаться с ублюдками Зи, отправив их прах в Звездное Чрево!

— Не теперь, — охладил его Советник Пит. — Через сотню Оборотов после первого керр'вадака, когда вырастет новое поколение желтых Защитников.

— Однако...

— И все-таки...

— Великая Пустота!..

Они загомонили, напомнив Язону стадо гусей с его родной планеты. Он слушал и молчал, потом оскалил зубы в усмешке, дернул неподатливые ремни и произнес:

— Боюсь, почтенные, вы делите шкуру неубитого медведя.

Навигатор Джек обернулся к нему.

— А, хадрати... Полагаю, можно тебя освободить. — Плавное движение рукой — и ремни упали. — Тебя отведут в твой отсек, и ты там останешься, пока корабль не достигнет Роя. Затем тобой займутся специалисты-Посредники... Ты расскажешь им все о своей расе, и если ты действительно информированная личность, то можешь рассчитывать на награду.

Усевшись на дисковидном основании ку'рири, Язон принялся с наслаждением чесаться. Потом сказал:

— Во-первых, мы договорились, что ты, почтенный сэр, не будешь называть меня червем. А, во-вторых, какая мне положена награда? Хотелось бы узнать подробности.

— Ты станешь Посредником со стороны хадрати. Это, Керр, очень высокий ранг, который наделяет ответственностью и властью. Ты будешь следить, чтобы в ваших мирах не было бунтов и беспорядков, а если такое случится — докладывать Совету Навигаторов. Другая функция — контроль межпланетных перевозок; они разрешены только в пределах собственной звездной системы, без выхода в глубокий космос. И, наконец, третье и важнейшее: сбор дани. Она должна поступать вовремя и в обусловленных количествах, и ты подскажешь, какими ресурсами располагает каждый мир. Ты доволен?

— Дальше некуда, гореть мне в плазме! — с мрачной ухмылкой ответил Язон, продолжая чесаться. — Только у нас подобных типов зовут не посредниками, а ренегатами. Коллаборационистами, дьявол меня побери! И вешают их высоко и быстро, так что овчинка не стоит выделки!

— Так ты согласен или нет? — Хозяин-Навигатор в недоумении дернул клапаном. — Память! Поясни смысл последнего выражения!

— Овчина — шкура животного, которую могут подвергнуть обработке, чтобы она сделалась более долговечной. А могут и не подвергнуть. Смысл... кррхх... смысл таков: объект-хадрати требует большего, чем предложено.

— Наглая ложь! — буркнул Язон, ткнув пальцем вверх. — Ваш железный хлам способен только разжижать мозги нелепицей и чепухой. Я имел в виду совсем другое. Я согласен стать посредником, но для того, чтобы наладить между нашими расами взаимовыгодный обмен. Это называется торговлей.

В зале повисла тишина. Некоторое время руги переглядывались в недоумении, потом Советник Пит шевельнулся в кресле и промолвил:

— Торговля? Это понятие нам неизвестно. Сформулируй, в чем его суть.

— В обмене, как я уже сказал. Мы поставляем вам воду, воздух и всевозможное сырье, органику и неорганику, а также великолепные ткани, украшения, напитки и тысячи других вещей, которых нет у вас. Вы поставляете нам то, в чем мы нуждаемся — ну, например, утилизаторы и синтезаторы... Я, как посредник, имею процент от каждой сделки. Совсем небольшой — скажем, одну двенадцатую часть... даже готов согласиться на одну двадцать четвертую. Идет?

Навигатор с насмешкой отвесил челюсть.

— Странная идея! И в чем тут наша выгода?

— В том, что вы получите нужные вам товары без принуждения и насилия. Насилие означает войну, а война — это большие расходы, разбитые корабли, сожженные города, погибшие Защитники... Я полагаю, твой корабль стоит дороже, чем дуо утилизаторов, которые вы отдадите нам в обмен на пиво и бифштексы... Разве не так?

Мимика и жесты ругов были не похожи на человеческие, однако Язон, наблюдая за своими стражами, уже научился разбираться в них. Конечно, не в тонкостях, не в деталях, но все же он мог утверждать, что Навигатор с Помощником безразличны, Советник и леди Пат кажутся удивленными, а Измеритель Му слушает его с любопытством. Пожалуй, стоило подбросить дров в костер.

— Торговля — только первый шаг, — сказал он, раскрывая рот и оттопыривая челюсть, что означало благожелательную улыбку. — Подумайте, что случится, если вас отыщут Зи? Не через сотню Оборотов, как сказал Советник, а сейчас? Будет война, в которой вам нужны союзники и помощь. Союз между нашими расами повысит шансы на выживание для вас и для нас!

Жест Навигатора означал решительное несогласие.

— Руги ничего не дают хадрати и не вступают с ними в союзы. Зи здесь не появятся... а если появятся, то это наше дело, не ваше! Нам нужны ресурсы, а не помощники.

Высокомерен и упрям, решил Язон. Ну, попробуем припугнуть...

— Что ты знаешь, достойный сэр, о нашем биологическом виде? О его психологии, возможностях, талантах? Ровным счетом ничего! Но я раскрою тебе тайну, скажу, в чем наша сила... — Он выдержал многозначительную паузу и зловеще усмехнулся, едва не вывихнув нижнюю челюсть. — Это не тысячи миров, не их огромные богатства, не наша многочисленность, знания и боевые корабли... Это — ярость! Мы верны союзникам, но беспощадны к врагам, и мы — кровожадная раса, сэр! Если ты враг, то большинство моих соплеменников не станут говорить с тобой, а просто вырежут печень... или что там у вас вместо печени... Хочешь, я повторю эти слова в ку'рири?

Но Навигатор с равнодушным видом отвернулся от Язона.

— Защитники! — Когда появились длинный и коренастый, он, кивнув на пленника, распорядился: — Доставить в отсек, и пусть сидит там, пока корабль не войдет в Гнездо на оболочке Роя. Этот хадрати меня утомил своими загадками и угрозами... Я не желаю его видеть!

Мойше и Али подхватили Язона под локти.

— Неплохо выглядишь, чтоб мне позеленеть! — пробормотал коренастый. — Значит, правду говорил?

— Правду. Только мне не верят. — Язон поднялся, не спуская глаз с Хозяина-Навигатора. — Ты ведь думаешь, что я пугаю? Так возвратись на Пирр и познакомься поближе с моей планетой и моим народом!

— С твоей планетой? — Навигатор издал протяжный свист. — Она уже не твоя! Этот мир для нас особо ценен, и мы уберем с него хадрати. Переселим, а в случае сопротивления — уничтожим.

Мышцы Язона напряглись. Внезапный гнев охватил его; он уже не замечал, что леди Пат глядит на него с интересом, а Измеритель Му — даже с сочувствием. Они, как и Советник с Помощником, не были здесь главными, а тот, чье слово и приказ решали все, ему не верил. Ментальное чувство подсказывало, что Навигатор все так же самонадеян и упрям, что его окружает темная аура раздражения и враждебности, и это лишь усиливало ярость. «Спиногрызы проклятые...» — пробормотал Язон, стукнул коренастого локтем под челюсть, потом стряхнул с плеч навалившегося длинного.

— Защитники! Защитники! — в один голос завопили Навигатор с Советником, а Помощник Дик вскочил, прыгнул к Язону и тут же напоролся на его кулак. Затем, в лучших традициях уличной схватки, Язон врезал ему коленом в живот, стукнул тяжелым башмаком по лодыжке и отшвырнул обмякшее тело под трубу ку'рири.

Набежали Защитники — двадцать или больше, и первых трех-четырех он расшвырял ударами ног, рыча от бешенства.

— Значит, переселишь? Или уничтожишь? — ревел Язон, отбиваясь от наседавших Желтых. — Дань хочешь с червей получить? Ну, будет вам дань! Столько дадим, что в корыте своем не утащите, вши разноцветные! В порошок сотрем и скормим шипокрылам!

Ему не хватило дыхания, потом он споткнулся о чье-то тело и, не сохранив равновесия, рухнул лицом вниз. Защитники кучей навалились на него, хватая за руки и прижимая к полу, приклад излучателя навис над головой, ударил в затылок, и Язон полетел в пропасть беспамятства. Последнее, что удалось расслышать, было воплем Измерителя Му:

— Осторожнее! Не повредите его! Это уникальный образец!

Точно, уникальный, подумал Язон и потерял сознание.

Интерлюдия Дархан, борт крейсера «Арго»

Синие глаза Меты потемнели, щеки поблекли, у губ пролегли горестные морщинки. Она слушала, хмурила брови, молчала, и чем дольше длилось это молчание, тем неуютнее чувствовал себя Рес. По меркам Пирра он считался человеком сведущим и знал, что в цивилизованных мирах имеются иные связи, кроме родственных и дружеских, — есть, например, любовь, соединяющая женщину с мужчиной, есть понятия супружества, семьи, общего дома, который строят молодые и живут в нем вместе до глубокой старости. Дом — это было ему понятно; он происходил из фермеров-«корчевщиков», а все они в отличие от городских жили в усадьбах, а не в казармах. Но дом принадлежал ему, и только чуть-чуть — подружкам, что появлялись в нем время от времени. Прожить с какой-нибудь из них всю жизнь? Ужасная перспектива! Месяц, и хватит! В крайнем случае лет восемь, если родится сын-наследник... Да, не более восьми — в такие годы каждый может сам о себе позаботиться!

Все остальное, кроме детей и дома, все связанное с теми чувствами, что заставляли мужчину выбрать одну и только одну женщину, было для Реса не слишком ясным и даже совсем туманным. Как всякий пиррянин, он часто видел смерть и многих на своем веку терял — и, разумеется, испытывал сожаление; в списке потерь были достойные люди, весьма полезные для общества, были его женщины и его друзья — скажем, тот же Язон динАльт... Но сожаление — это все, что можно ощутить при мысли об ушедшем человеке; сожаление, и только! Исчезнув, он не разрушает семьи, которой нет, не оставляет близких беззащитными — да и они, эти близкие, скоро последуют за ним, не через пять, так через десять лет. Пирр — не изнеженная цивилизованная планета, и жизнь на Пирре столь коротка, что есть в ней место для друзей-соратников, но уж никак не для любви! Любовь, и все, что она вызывает: горе и радость, мечты и томления, — слишком большая роскошь для Пирра. И оттого любовь...

Ему почудилось, что Мета всхлипнула. Рес замолчал, поерзал в кресле и отвернулся в смущении, шаря взглядом по рубке «Арго». Свет, струившийся с потолочных панелей, был неярким, не оставлявшим бликов на корпусах приборов; на обесточенном пульте не перемигивались огоньки, его поверхность, усеянная циферблатами и шкалами, тонула в полумраке, который придавал загадочность знакомым очертаниям; из всех многочисленных экранов горел один, обзорный, и на нем виднелись пара дюжин звезд и краешек космического дока. Это сооружение парило в пятистах километрах от поверхности Дархана, но, если забыть о планете, чудилось, будто его забросили в межгалактическую пустоту.

Рес осторожно покосился на белокурую женщину, сидевшую перед ним. Нет, она не плачет... показалось... Глаза поблескивают, но на щеках — ни слезинки, губы плотно сжаты, и лишь на виске бьется, подрагивает голубая жилка. Ни признака слабости... А если б он и был, нельзя показать, что он его заметил; слабость, как и сочувствие, оскорбительна для пиррянина. Поэтому в рассказе Реса присутствовали только факты, и никаких эмоций.

Губы Меты шевельнулись. Несмотря на подозрительный блеск глаз, голос ее был спокойным и ровным.

— Ты сказал, что поиски прекращены?

— Нет. Прекращены на острове и близлежащем архипелаге. Там обыскали все утесы, расселины и океанское дно, и Бруччо с Керком полагают, что повторить все то же самое в десятый раз — бессмысленное дело. Следов на почве нет, но так как Язон не мог испариться... — Рес развел руками и бросил взгляд на Мету. — Или мог? Ты ведь лучше знаешь, что он может и чего не может, верно?

— Меня там не было, был Керк, — сухо заметила женщина. — Если б Язон находился со мной, я не позволила бы ему исчезнуть. Во всяком случае, не в одиночку. — Зрачки ее вдруг сделались колючими. — Раз на острове его нет, то где же он? Где его ищут?

— Керк объявил всепланетный розыск, но сейчас поиски ведутся на восточном берегу материка и в примыкающей акватории. Видишь ли, Бруччо думает, что его утащила какая-то летающая тварь, дракон или мутант-шипокрыл. Возможно, огромный, но человек в скафандре — все-таки нелегкий груз, его не унесешь за сотни километров! Так что есть резон начать с прибрежных областей... — Рес помолчал и добавил: — Там три скиммера, Мета, и пятьдесят ваших «жестянщиков»... то есть я хотел сказать — городских... Я послал сотню людей с доримами, Наксу и нескольких «говорунов»... Поверь, мы делаем все, что можем... И мы его найдем! Живого или мертвого!

Мета опустила веки, сцепила пальцы на колене и замерла, будто прислушиваясь к какому-то тайному внутреннему голосу или советуясь с ним. В просторном командном отсеке воцарилась тишина; ее нарушали лишь негромкий гул кондиционеров да неопределенные звуки, что доносились из корабельных недр. Там работала бригада дарханцев, пополнявших арсенал «Арго» новой орудийной башней, и временами Ресу казалось, что он различает лязг металла, шипение сварочных агрегатов и перекличку монтажников.

Глаза Меты раскрылись.

— Не чувствую, что он погиб, — тихо произнесла женщина. — Не чувствую и не верю! Значит, надо искать. Но...

— Но?.. — повторил Рес после продолжительной паузы.

— Вы не там ищете. Не там и не так! Это предположение Бруччо... ну, насчет летающей твари... Бруччо — хороший специалист, а Керк — прекрасный организатор, и я бы доверилась им во всем — во всем, кроме Язона. Язон динАльт — это особый случай. Такой, на который у них не хватит воображения.

— Воображение? Что это такое?

— То, чему я научилась у Язона. Вот ты спросил: что он может и чего не может... Поверь, ни ты, ни Бруччо с Керком не представляете, что он способен выкинуть! Бывает, не по своей воле — просто все необычное, приятное и неприятное, валится на него, как град камней при извержении вулкана. Что свалилось в этот раз? — Чистый лоб Меты пересекла морщинка. — Не думаю, что это дракон, который мерещится Бруччо. Тут что-то иное, более серьезное...

— Например?

— Не знаю. Надо подумать. — Она пригладила волосы и впервые взглянула Ресу прямо в глаза. — Я полечу с тобой на Пирр. Здесь, на «Арго», останутся мои помощники и приглядят за дарханцами — я обещала им двойной тариф, если завершат работу через месяц. Это важно, крейсер нам пригодится... Но мне тут нечего сидеть. Лучше я расспрошу Керка о всех подробностях и подумаю... — Мета стиснула пальцы так, что побелели костяшки, — подумаю, где искать и как искать.

— Хочешь, чтобы мы вылетели немедленно?

— Если ты не против, через час. Я соберу свои вещи.

Вещи!.. — подумал Рес. Какие вещи? И целый час на сборы! За час можно с дорима шкуру ободрать, разделать тушу на куски и засолить их в бочке! Однако ни словом, ни жестом он не выразил недоумения, а лишь поднялся и кивнул.

Мета тоже встала, подошла к пульту и, щелкнув тумблером внутренней трансляции, сделала несколько распоряжений для помощников. Затем твердыми шагами направилась в свою семейную каюту, которую делила с Язоном уже не первый год. Здесь находились стол Язона и его кресло, лежали его записи и книги, видеодиски и оружие, полупустая пачка сигарет и лазерная зажигалка; в шкафу висели рабочие комбинезоны, рубашки, пара костюмов и запасной скафандр. Открыв шкаф, Мета минуту-другую разглядывала одежду, потом рот ее приоткрылся, плечи задрожали; она уткнулась в старый потертый комбинезон, вдохнула его запах и глухо, отчаянно зарыдала.

Через час она встретилась с Ресом у люка, в шлюзовой камере «Арго». Глаза ее были сухими, лицо — спокойным, а руки — свободными. Кроме пистолета, никакого багажа.

Примечания

1. Английская пословица; имеет смысл: пререкаться попусту.

2. Английская пословица.