Глава 7

Сперва это было не более чем мерцанием света. Затем это выросло в раскалённый шар, размером с медицинский, может слегка побольше. Билл, повиснув на шаткой лестнице, с ёрзающим у него подмышкой чинжером (из-за страха более чем злобным, как позднее он узнал), был настроен отнюдь не дружелюбно по отношению к подплывшей вплотную и зависшей у него перед лицом огненной штуковине, меняющей цвета и издававшей болезненные для уха звуки.

— Какого чёрта тебе нужно? — раздражённо прорычал Билл. — Не видишь, что я занят, пытаясь спасти свою шкуру?

— Ты только слушай, болван. Я буду говорить, — произнёс из сферы скрипучий голос. — На всякий случай, если ты ещё не заметил, ты влип в передрягу. Не желаешь подняться?

В другое время Билл подозрительно бы отнёсся к предложению помочь, исходящему от сияющей энергетической сферы, но в данный момент он не был склонен к привередливости. Лестница, пожираемая священными термитами Артемиды, которую Билл невольно оскорбил своим предложением Иллирии, посторонней и неверующей, занять разум танцовщицы, служанки богини, уже начала разрушаться. Не только стала разрушаться бамбуковая лестница, но ещё в придачу солдаты побросали к её основанию несколько больших деревянных платформ, усыпанных торчащими бронзовыми шипами. Они кричали Биллу: «Прыгай, прыгай!» Это было неподобающее поведение и неудивительно, что карфагеняне прекратили своё существование и единственным напоминанием о них в настоящее время остались лишь несколько неприличных поз.

— Да! Я не знаю, кто ты, — ответил Билл, — но буду крайне признателен, если поможешь мне выбраться отсюда.

Сфера быстро увеличилась, поглотив Билла. Он почувствовал, как стал ослабевать его захват на бамбуковой лестнице. Затем лестница развалилась, и Билл пугающее мгновение ощущал, как падает в воздухе, пока энергия сферы не захватила его и не втянула наверх. Затем сфера на огромной скорости умчалась прочь, оставив позади мрачных недовольных карфагенян и их подержанных греческих божеств.

Когда всё успокоилось, Билл обнаружил, что находится внутри небольшого, но прекрасно оборудованного космического корабля. Похоже, на борту была ещё одна живая душа: в большом командирском кресле с табличкой «Хам Дью — здесь останавливается доллар» за пультом управления сидел человек с квадратными плечами, красивый, но с суровым выражением повидавшего слишком много человеческой глупости лица.

— Капитан Дью, — произнёс Билл самым официальным благодарным тоном. — Я хочу выразить вам свою признательность за то, что вы сделали для меня. Не знаю, что бы я делал без вашего своевременного вмешательства.

— Черт, не нужно меня благодарить, — краем рта произнёс Дью. — Послушай, я люблю время от времени кого-нибудь спасти, если только это не вызывает слишком больших сложностей и я в настроении, но не нужно суеты вокруг этого. Большинство других людей сделали бы то же самое, если бы у них были мои мужество и знания.

— Я в самом деле оценил это.

— Черт, — сказал Дью. — Я сделал это не ради тебя, так что не нужно этой сентиментальности.

— А для кого же ты это сделал?

— Для Вольных Бойцов Земли. Я рад был узнать, что ты помогаешь им своим собственным прямым способом, и я не мог позволить тебе попасть в когти Империи Зла.

— Не знал, что Карфаген — Империя Зла, — заметил Билл.

— Не они. Империя Зла разработала методы воспроизведения, так что теперь они могут свободно насылать на всех эти мифические создания. Держу пари, что положу этому конец. Так что не думай, что я сделал это все ради тебя.

— Ну тогда извини, — сказал Билл.

— Полагаю, это была достаточно естественная ошибка, — сказал Хам.

— Я не знал, что вы можете работать в прошлом, — сказал Билл. — Как вы это делаете? «Смышлёный» очутился здесь, переведя свои двигатели в режим осцилляции.

— Я всё это знаю, — ответил Дью. — Дурацкий трюк. Им придётся заменить все болты, прежде чем их корабль снова сможет выйти в космос. Гораздо лучше использовать временной переместитель, который к счастью есть у меня.

Дью сделал указующий жест. Билл увидел на левой стене космического корабля, где-то посередине между носом и центром судна, чёрную коробку с прикреплённой табличкой. На табличке было написано:

«Временной/Пространственный Переместитель — Патентуется».

Билл уставился на неё. Затем уставился ещё пристальнее, когда понял, что это был тот самый секрет, за которым его на Тсурис отправило Командование Космофлотом. Если бы он смог наложить лапы на другой такой же — или хотя бы на этот...

— Куда мы направляемся? — робко поинтересовался Билл.

— Разбон.

— Прошу прощения?

— Планету Разбон.

— А зачем?

— Небольшое незаконченное дельце, — проскрежетал Дью, его голос стал жёстким, а его большие привлекательные волосатые руки сильно сжали панель управления корабля.

— Как ты думаешь, ты не мог бы где-нибудь меня высадить? — спросил Билл. — Например в Штаб-квартире Космодесанта?

— Конечно, — ответил Дью. — Но сперва я должен разобраться с этим Разбоном. Это по дороге и не займёт много времени.

Иллирия-чинжер похоже спала у него в рубашке — и Биллу это было вполне понятно. Он тяжко вздохнул и тяжело опустился на корабельный диван. Он нашёл журнал, журнал комиксов, на обложке которого были изображены утки в полном вооружении и верблюд в костюме Карла Великого. Когда он перевернул страницу, раздался звук отдалённого кряканья и рёва. Вскоре он был целиком поглощён сюжетом, надеясь, что дела на Разбоне не займут слишком много времени.

— Билл, — сказал Дью, а затем прокричал, так как увидел, что на него не обратили внимания. — Ты, десантник! Оторви на пять минут свой нос от этого мерзкого комикса, спустись вниз и почистись — я даже отсюда чувствую запах крови. Там от маскарада осталось множество запасных униформ. Затем перемести свою задницу на камбуз и разогрей парочку бифштексов из мастодонта.

Мысль насчёт еды была неплохой, и Билл довольно сглотнул слюну. Выкинув рваную униформу и натянув новую, с адмиральскими нашивками, он нашёл камбуз, а в нём холодильник, полный бифштексов из мастодонта, запасённых Дью во время предыдущего приключения. Он засунул один из них в турбомикроволновую печь, так быстро разогревшуюся, что бифштекс вспыхнул огнём и превратился в кучку золы, не успев он ещё закрыть дверь. Он поиграл с пультом управления, пока не добился желаемого результата. Он пообещал себе, что следующий разогреет для Дью. Исследовав камбуз в поисках чего-нибудь, чтобы запить, он нашёл шкаф, заполненный коричневыми бутылками. На одной из них была написанная от руки этикетка, гласившая: «Домашний Офучинский Ром — Людям не Потреблять.»

— Я сейчас не ощущаю себя человеком, — прохихикал он и сделал большой глоток.

Покидая комнату, он уже счастливо улыбался и был пьян несколько сильнее. По всему телу стало распространяться восхитительное оцепенение, нарушаемое только зудом подмышками. Он стал чесаться и внезапно обнаружил, что чешет голову чинжера.

— Иллирия, как ты? — спросил он.

— С ней всё в порядке, — ответил чинжер.

— Что это значит? С кем я, чёрт возьми, разговариваю?

— Билл, это требует небольшого пояснения.

— К чёрту! Кто ты?

Билл схватил попытавшегося убежать чинжера и по чистой случайности, совсем ненарочно, его палец коснулся тыльной стороны шеи чинжера. Когда это произошло, верх головы чинжера откинулся на потайных петлях. Внутри черепа существа, где должен был быть мозг, которого там сейчас не было, находился крошечный человечек, ростом не более трёх сантиметров, сидящий за крошечной панелью управления. Там также была койка, удобное кресло и крошечный туалет. Человечек нервно курил, стряхивая пепел в такую крошечную пепельницу, что та была едва заметна невооружённым глазом.

— Как ты сюда забрался? — изумился Билл, а затем нахмурил брови: — И, что более важно, что ты здесь делаешь?

— Ладно, — ответил человечек, — это требует некоторых пояснений. Сперва, разреши представиться. Циммер Рональд Убаснот, РКФ, Разведка Космического Флота. Так как моё имя слишком длинное, из начальных букв складывается акроним: ЦРУ. Большинство так меня и зовут, и ты тоже можешь...

— Заткни свою чёртову пасть, — посоветовал Билл. — Где Иллирия?

— Это — часть пояснения. Билл, не спеши, выслушай меня.

Билл занёс огромный кулак, чтобы размазать чинжера, с крошечным агентом ЦРУ внутри. То, что он выпил, похоже сыграло отвратительную шутку с его головой.

— Это часть секретной технологии чинжеров, — сказал ЦРУ. — Я пытаюсь доставить секрет миниатюризации нашему командованию вооружёнными силами. Волосатость и теплокровность позволила мне прикинуться обезьяной и слоняться по джунглям вокруг одной из их секретных лабораторий, обнаруженных нами на этом тепличном мире. Однажды ночью я проник в лабораторию и обнаружил секретную миниатюризационную машину, позволявшую им как сокращать, так и снова растягивать, таким образом отправляя к чертям планы Земли и приводя всех в замешательство. У них был гигантский робот-чинжер для работы на сталелитейных заводах и я пробрался в него, уменьшился до размеров настоящего чинжера, выбрался оттуда и всё шло великолепно, пока твоя подружка не овладела моим разумом, и она была настолько глупа, что не догадалась, что это разум не чинжера, а человека. Теперь ты всё знаешь.

Билл не знал, что сказать. Это было достаточно разумное объяснение, учитывая необычность обстоятельств. Но во всём этом было кое-что подозрительное. У Билла было ощущение, что ему рассказали не всю историю, а кроме того от болтовни этого шутника у Билла разболелась голова. А может от выпитого. Он ущипнул себя за нос, но это не помогло. И тут он вспомнил.

— Послушай, ЦРУ — или как там тебя — где Иллирия, которая должна была быть здесь?

— Это самое трудное, — ответил ЦРУ. — Как ты можешь представить, здесь не слишком много места. Иллирия пыталась втиснуться, как я уже говорил. Я знаю, как ты её любишь. Я попытался спасти её ради тебя.

— Да, и что случилось?

— Нам вдвоём было слишком тесно, — сказал ЦРУ. — Можешь представить, как тяжело, когда в твой мозг втискивается женщина. Билл, я не собирался причинить ей вред. Я попытался найти устраивающее всех решение.

— Где Иллирия? — проревел Билл, его огромная мускулистая рука нависла над сверхминиатюрным ЦРУ в крошечной рубке управления.

— Послушай, я пытаюсь тебе объяснить, — съежась пролепетал ЦРУ. — Дай же мне возможность сделать это! Трудно разговаривать, когда ты такой крошечный.

— Так вернись к своему реальному размеру, — сказал Билл.

— Боюсь, это будет трудно сделать, — несчастливо зашмыгав носом ответил ЦРУ.

— Я хочу немедленно узнать об Иллирии, — сердито прорычал Билл. Он просунул руку в голову чинжера и зажал ЦРУ между большим и указательным пальцами. Другая рука Билла сжалась в занесённый кулак, готовый растереть ЦРУ в порошок.

— Так как пространство было ограничено, — ответил ЦРУ, — она решила совершить Манёвр Янсенита. Я просил её не делать этого, но ты ведь знаешь, Билл, она — точно настоящий десантник. Я даже предложил освободить для неё эту голову. Но она и слышать об этом не желала. Это классная девушка, Билл. Тебе повезло, что ты знаешь её.

— Что такое Манёвр Янсенита? — нормальным тоном спросил Билл. Его горло охрипло от рёва.

— Он был изобретён, а точнее открыт, на планете Янсен-7, расположенной в окрестностях Угольного Мешка. У местного вида была проблема, знаешь...

Разъяснения ЦРУ были прерваны раздавшимся из интеркома голосом Хама Дью:

— Билл! Скорее поднимись сюда! У нас неприятности!

— Минутку, — ответил Билл. — Я только...

— Бросай все и поднимайся сюда! — проревел Дью. — Если тебе, конечно, дорога шкура. Если нет, занимайся своими делами.

— Я вернусь, — сказал Билл миниатюрному агенту. — Никуда не уходи. Он поспешил в рубку управления.

— Что происходит? — спросил он.

Хам Дью указал на панорамную видеопанель, дававшую без искажений изображение около двухсот градусов космического пространства. Билл увидел направляющиеся к ним на большой скорости и маневрирующим три маленьких корабля. Сверкающие вспышки в энергетическом поле корабля указывали на то, что некоторые их ракеты прорывались сквозь защиту. За ними шли ещё два корабля. Это были небольшие корабли — похоже, истребители-перехватчики, раскрашенные в зловещие коричневые и розовые цвета свинглов с Омникрона-2.

— Но мы же не воюем со свинглами! — произнёс Билл.

— Скажи им об этом, — сказал Хам Дью. — Давай, займись левым атомным орудием.

Билл пробежал в орудийный отсек и уселся в кресло управления. Он переключился на ручное управление, в то время как двойная вспышка потрясла их корабль. Из-за перенапряжения защитных полей потускнел свет.

— Ещё одно такое попадание, и нам крышка, — проскрежетал Дью.

Корабли свинглов атаковали судно Дью со всех направлений, и Дью с Биллом занялись управлением атомными орудиями, каждый по своему борту. Тут и там ярко вспыхивали лазерные лучи, наполняя космическую тьму ярким светом. Один из свинглов, смелее других, пренебрегая оборонительными действиями, пробивался прямо в направлении защитных щитов корабля.

— Получи, молокосос, — заорал Дью.

— Пойман, — проревел Билл.

Оба бойца навели прицелы на приближающегося бандита. Когда в энергетический щит попали торпеды, их корабль содрогнулся и завибрировал, швырнув двух парней и перебив всю посуду на крошечном корабельном камбузе. Билл в последний момент успел уничтожить бандита, послав его пылающие останки кувыркаться в космосе. К этому времени Дью насчитал ещё пять рейдеров, и ещё около двенадцати остались неподсчитанными.

— С кормы приближается ещё одна эскадрилья, — сказал Билл, бросив беглый взгляд в прикреплённое к прицелу зеркало заднего вида.

— Эти парни похоже сведу меня с ума, — прорычал Дью, обнажив поразительно белые и явно искусственные зубы. — Дружище, пристегнись. Я попытаюсь сделать кое-что необычное.

Билл схватил ремни безопасности и быстро набросил их. Он услышал доносящиеся с корабельного камбуза пронзительные вопли, похожие на те, которые издавал бы безжалостно сдавленный миниатюрный человечек. Хам выпустил полную кассету тормозных ракет, одновременно занося корабль в невозможно крутой поворот.

Позади них уносились прочь корабли свинглов, не могущие повторить такой явно самоубийственный манёвр. Как только они удалились на небольшое расстояние от них, Дью врубил экстренный переход на сверх-световую скорость. Послышался треск металла и визг перепуганного человека. Корабль задрожал, словно крыса в пасти терьера, а затем внезапно рванул с ускорением, которого невозможно добиться в нормальных условиях.

Космос замерцал. Солнца появлялись и исчезали. Корабль вращался по мере увеличения скорости, и Билла метало от стенки к стенке. Дью остался пристёгнутым, но тоже был изрядно потрёпан.

Билл взглянул в зеркала, затем снова произвёл проверку с помощью радар-детектора.

— Можешь теперь расслабиться! — сказал он Дью. — Мы оторвались от них.

— Расслабиться! — воскликнул Дью. — Ах, если бы я не любил так нежно!

— Ты имеешь в виду...

— Всё верно, — ответил Дью.

Потеряв управление, вращаясь и болтаясь, корабль с пронзительным визгом падал сквозь тонкий верхний слой атмосферы планеты. Земля приближалась очень быстро. Что, в общем-то, не имело особого значения, так как они должны были сгореть на такой скорости задолго до столкновения.

Теперь пой, Муза, об этом спуске сквозь верхние слои атмосферы, когда днище корабля раскалилось докрасна от трения, об Хаме Дью, отчаянно пытающемся замедлить падение корабля, дрожащего и крутящегося, словно пьяная бабочка. А ещё расскажи нам о Билле, мечущемся от стенки к стенке при изменении положения корабля, пытающемся вернуться на кухню, где он оставил ЦРУ, чинжера и, вероятно — трудно было сказать в тот момент — Иллирию. Сантиметр за сантиметром полз он, пока Дью выпускал тормозные ракеты и пытался выполнить немыслимые манёвры, о которых вы не прочтёте ни в одном из изданий «Спутника Космопилотов», стараясь как можно сильнее сбросить скорость корабля, до того как они либо сгорят в атмосфере, либо столкнутся с быстро растущей поверхностью словно пушечное ядро.

Наконец они нырнули в плотный облачный слой, состоявший из красных и багровых облаков с серебристой каймой, пронеслись сквозь него и вынырнули с другой стороны, получив возможность как следует рассмотреть планету. Это был оранжево-жёлтый мир, с ярко-зелёными пятнами тут и там, и длинными тёмными штрихами, которые могли с равным успехом быть как каналами, так и чем-нибудь другим. Трудно было определённо сказать на такой скорости, такой высоте и при таком ускорении.

Билл пробрался на камбуз. Чинжер нашёл крошечный противоперегрузочный гамак, из тех, которые используются для предохранения от взрыва яиц. Билл, с трудом переводя дыхание, хрипло спросил, выбиваясь из сил:

— Иллирия, с тобой всё в порядке? Ты уже дома?

Но ему ответил голос ЦРУ:

— Билл, как я уже говорил, я должен пояснить это.

Но похоже пояснения могли подождать, может быть даже навсегда, так как земля уже стремительно надвигалась словно взбесившийся локомотив, только намного больше, и так как Билл все ещё не был пристегнут, то у него был прекрасный шанс быть размазанным тонким слоем по стенкам при ударе.

И тут, в последний момент, распахнулась дверь кладовой и Билл увидел внутри гигантский котёл, заполненный пастообразной бледно-серой субстанцией. Это, как он позднее узнал, было тесто для гигантского пирога, ганья, которое взбил Дью перед тем как проблемы на Разбоне заставили его изменить планы. Из последних сил Билл потянулся вперёд.

Тесто обволокло его своей липкой консистенцией. К счастью сотрясение корабля передалось тесту с атласной эластичностью. Она защитила Билла лучше, чем это сделали бы стандартные ремни. В последний момент перед ударом, ящерица-чинжер с управляющей ей миниатюрным агентом нырнула в чан позади него. Затем корабль врезался в землю с костедробильным толчком и Билла обволокла благодатная тьма.