Ответный удар

Капитан Грин очень гордился собой, своим кораблем и своим экипажем. Корабль ВМФ США «Хартфорд» во время войны был порядком потрепан, крейсировал между Форт-Джексоном и фортом Святого Филиппа на Миссисипи. Однажды он сел на мель, но сумел с нее сняться и вернуться в реку, потом пережил пожар, но все равно возглавлял флот, захвативший Новый Орлеан. После битвы адмирал Фаррагут перенес свой флаг на другой корабль, сделав флагманом его, а «Хартфорд» вперевалку заковылял в вашингтонскую военно-морскую верфь для ремонта. Починка шла ни шатко ни валко, прежде всего потому, что большинство боеприпасов и орудий предназначались для новых броненосцев. И хотя у «Хартфорда» корпус был деревянный, он был прекрасно вооружен пушками, а поскольку ходил и на парусах, и на пару, то мог отправиться, куда только пожелает его капитан. Через два дня по окончании ремонта капитан находился в своей каюте, изучая свежие списки доставленных грузов, когда его первый помощник Лэзерс постучал в дверь.

— На борт поднимается офицер, сэр, мне только что доложили. Густав Фокс, заместитель министра военного флота.

— Какая честь! Как только он поднимется, ведите его ко мне.

Гус фоке надел свой морской мундир, не так бросающийся в глаза на военной верфи. Капитан и первый помощник дожидались его, пытаясь скрыть любопытство по поводу причины его визита.

— Я доставил боевой приказ, капитан, — Фокс вручил Грину конверт с сургучной печатью. — И буду искренне благодарен, если вы прочтете его сию же минуту.

Вскрыв конверт, капитан Грин быстро пробежал глазами лежавшие в нем листки. Приказ был лаконичен и деловит. Капитан передал листок Лэзерсу. Прочитав, тот озадаченно тряхнул головой.

— Салина-Крус в Мексике? Ну.., никогда не слыхал об этом месте!

Улыбнувшись, капитан Грин постучал пальцем по карте, развернутой на столе перед ним.

— Вы не следите за новостями. Раньше это был мелкий рыбачий порт в Мексике на берегу залива Теуантепек...

— Ну конечно! Это тихоокеанский порт, где британцы высадили все эти войска.

— Вот именно.

Оба моряка обернулись к Фоксу.

— Полагаю, вы доставили этот приказ лично не без причины, — заметил капитан.

— Определенно. Я хотел вам сказать, что надо сделать, когда вы доберетесь до этого порта. Вас посылают, чтобы вы напомнили там о нас, и из всех американских кораблей этой чести ваш корабль удостоен первым. Мы хотим, что вы осуществили это по собственному усмотрению. Там стоят британские корабли, и мы хотим, чтобы вы их уничтожили. Вы отправляетесь в Мексику, как только ваши угольные бункеры будут полны, а припасы погружены.

Оба офицера с улыбкой переглянулись. Лейтенант Лэзерс провел пальцем вдоль атлантического побережья Южной Америки до Огненной Земли и через пролив Дрейка, мимо мыса Горн.

— Чертовски длинный путь. И сплошь на юг, а потом обратно вдоль тихоокеанского побережья.

— Но нам это по силам, — заметил Грин. — Мы пойдем под парами только до Монтевидео. Затем наполним там угольные бункеры — и на всех парусах к Мысу. Пройдем через пролив Дрейка под парами, чтобы не торчать там неделями. Придется идти порядком медленнее, чем обычно, но мы справимся. А потом, как только достигнем Мексики... — он припечатал карту кулаком. — Кошка окажется среди воробьев! — Он обернулся к Фоксу. — Вы хоть сколько-нибудь представляете, что ждет нас там?

— Согласно последним донесениям, — радостно ухмыльнулся Фокс, — там только транспортники. Некоторые из них вооружены, тут уж я не сомневаюсь. Но, согласно донесениям, ни одного линейного корабля. Определенно ни одного броненосца. Если малость повезет...

Ему не требовалось договаривать. Все они знали, какую огневую мощь может продемонстрировать этот корабль.

— Вы должны затопить все корабли в порту без исключения. Если сможете обстрелять огневые позиции, не подвергая опасности собственный корабль, — что ж, сделайте заодно и это. Когда покончите с этим, отправляйтесь в Сан-Франциско, где вас будет дожидаться новый приказ. Есть вопросы?

— Ни единого, сэр. Но я хочу поблагодарить вас за назначение. Все будет сделано в точности, как вы сказали.

* * *

Два дня спустя, в грозу, они отдали швартовы и на всех парах устремились на юг. После загрузки углем в Аргентине они даже близко не подойдут к земле, пока не достигнут тихоокеанского побережья.

У мыса Горн они столкнулись с обычными штормами, а на подходе к Огненной Земле их приветствовали западные ветры. Но вместо того чтобы торчать на месте в ожидании попутных ветров, они развели пары и устремились через пролив Дрейка вокруг мыса. Затем, потушив топки, на всех парусах шли на север, пока не добрались до Эль-Сальвадора и высадились на берег в Акахутле. Там они вылили из бочек зловонную зеленую воду и наполнили их свежей родниковой, а кок купил свежих овощей и фруктов. После чего легли на курс на запад — северо-запад, ведущий их к заливу Теуантепек.

На рассвете по штирборту показалась узкая зеленая полоска джунглей на фоне зубчатых силуэтов гор Сьерра-Мадре. Западные ветры стремительно несли их вперед, и теперь не было нужды расходовать невосполнимый запас угля. Машина молчала, котел остыл, поскольку им не пользовались с тех самых пор, когда пробивались на запад вокруг мыса Горн против ветра. И лишь когда впереди показались горы Оахака, а на берегу белыми точками запестрели дома деревни, капитан приказал машинному отделению поднять пары. Он не знал, что ждет их впереди, — и предпочитал на всякий случай перестраховаться. Уже не в первый раз он благословил в душе паровую машину, способную вытащить парусник из беды.

— Паруса прямо по курсу! — крикнул впередсмотрящий.

— Три, четыре.., может, пять, — прикинул капитан Грин, направив подзорную трубу в сторону берега. — Какое роскошное зрелище!

Спустив паруса и исторгая в воздух клубы черного дыма, «Хартфорд» устремился к вражеским кораблям. Его наверняка заметили, потому что на голых мачтах британских кораблей внезапно расцвели белые паруса. Но поздно, слишком поздно, потому что военный корабль уже мчался к ним на скорости в добрых одиннадцать узлов. А эти толстые индийцы, все до единого, не слишком-то привыкли поднимать паруса с такой поспешностью. Первые два судна стояли на якорях не более чем в ста футах друг от друга.

— Рулевой, — распорядился Грин, — пройти между ними! Канониры, стреляйте, как только прицелитесь. — И приказал машинному отделению сбавить ход.

«Хартфорд» скользил по зеленой прозрачной воде. На орудийных палубах пушки подкатили к амбразурам, и канониры схватили тлеющие фитили.

Первая пушка выстрелила, и корпус корабля содрогнулся. Потом следующие, одна за другой, пока «Хартфорд» проходил между кораблями.

Индиец по левому борту выпустил облачко желтого дыма — единственный знак сопротивления, но ядро с воем пролетело над палубой «Хартфорда», не нанеся ни малейшего ущерба.

Зато пушки американского крейсера даром боеприпасов не расходовали, с ревом стреляя в упор. Ядра крушили корпуса британских кораблей, раздирая переборки, сметая мачты, разжигая пожары. Когда «Хартфорд» устремился дальше, два исковерканных корпуса понемногу погружались в воду, пылая и дрейфуя в сторону берега. А нападающий снова поднял пары и повернул к остальным кораблям.

Через полчаса мирный пейзаж со стоявшими на якоре судами изменился до неузнаваемости. Одно изувеченное судно пылало, сев на мель. Три других, безжалостно изрешеченных снарядами, тонули, охваченные пожаром. Один из капитанов в отчаянии выбросил корабль на берег, но и это не спасло его. «Хартфорд» подошел как можно ближе, чуть ли не в полосу прибоя, и изрешетил его насквозь.

— Пушка на берегу, сэр, — доложил первый помощник. И тут капитан в первый раз осознал, что их обстреливают. Как минимум шесть орудий на берегу стреляли в них. Но стреляли ужасно неточно, всего пара снарядов подняла фонтаны воды неподалеку от «Хартфорда».

— Ладно, мы сделали, что могли, — с удовлетворением сказал капитан. — Поднять паруса! Остановим машину, как только ляжем на запад — северо-западный курс, чтобы обогнуть этот мыс. Потом на север к Калифорнии. Будем надеяться, что там для нас припасли угля. — Оглянувшись на уничтоженные корабли, он улыбнулся. — Ну, по крайней мере, мы сможем телеграфировать в Вашингтон добрые вести. Отличная работа, парни, просто великолепная.

* * *

Генерал Уильям Тикамси Шерман и генерал Роберт Э. Ли находились в комнате 313 вдвоем, строго-настрого приказав, чтобы их не беспокоили. Теперь у Шермана имелся собственный ключ от шкафчика с картой. Задвинув засов на двери комнаты, он отпер шкафчик и распахнул дверцы.

— Вот она, Роберт. Эту страну мы должны освободить.

Оба генерала стали не просто союзниками, работая на общее дело, их связали тесные узы дружбы. Оба имели одинаковый склад ума, оба были тактиками, безжалостно и решительно устремленными к победе. Оборона не доставляла удовольствия ни тому ни другому, оба предпочитали атаку. А теперь они работали ради общей цели.

— У тебя уже сложился какой-нибудь план? — поинтересовался Ли.

— Есть наметки. Потому-то я и позвал тебя сегодня сюда. Во-первых, давай взглянем на вражескую оборону. Британцев давно тревожила возможность нападения французов на этот остров, и потому они строили форты и береговые укрепления годами. Большинство расположено вдоль восточного побережья, в районе крупнейших населенных пунктов. Они идут от Лондон-дерри на северном побережье, прямиком до Белфаста и вниз к Ньюри, мимо Дублина, до Уотерфорда и Корка. Повсюду форты и бастионы, так что берег очень негостеприимный. Не вижу причины пытаться прошибить эту стену лбом.

— Совершенно согласен, Камп. Есть и еще одна важная причина — народ.

— Согласен. На юге у нас есть друзья, но все наши донесения уверяют нас, что северные протестанты возьмут сторону англичан. Знающие люди утверждают, что тамошнее население может восстать против любого вторжения.

— Искренне верю. Север будет для нас крепким орешком, — Шерман поглядел на стенные часы. — Я просил генерала Мигера привести сюда военврача Рейнольдса к трем часам. Это северный католик, который может поведать нам все, что необходимо знать о ситуации в Ольстере. Я всерьез подумываю о том, чтобы открыть ему наши планы. Возможно, это единственный способ получить необходимую информацию.

— Более чем разумное предложение, — кивнул Ли. — И вполне в духе кое-каких идей, которые я вертел в голове так и эдак. Думаю, мы сходимся в том, что атаку на юге Ирландии должна возглавить Ирландская бригада. Она нас просто съест живьем, если мы не позволим ей этого сделать. Но я не сомневаюсь, что ты согласишься и с тем, что к северу их подпускать нельзя. Это вернее верного приведет к мятежам гражданского населения.

— Ты прямо с языка у меня это похитил, — отозвался Шерман.

— Ну, тогда, если ты считаешь, что я гожусь для этого, я бы предпочел командовать на севере. Вести в бой свои южные полки. Все солдаты в них до единого — тоже протестанты!

— Что ж, если хочешь, работа твоя. Не представляю другого офицера, который бы справился с тамошними проблемами так же хорошо, как ты. Ну, пока Мигер со своим костоправом не пришел, давай-ка посмотрим, как у нас обстоят дела в общем. Каким способом лучше всего охватить юг? Давай мыслить в категории всей этой карты. Солдаты и оборонительные сооружения на востоке, меньше людей и меньше укреплений на западе. Там высадиться гораздо легче.

— Да, но нам придется пересечь всю страну, прежде чем мы сможем добраться до значительных скоплений противника.

Шерман упорно постукивал пальцем по западному побережью страны, центральной ее части вокруг Голуэя, затем провел им на восток. Затем обратно, снова и снова. Попутно его палец проходил через условные обозначения на карте. Заметив это. Ли сосредоточился, раздумывая над чем-то, и улыбнулся.

— Не знаю, что ты думаешь, — сказал Ли, — но у меня складывается впечатление, что мы думаем об одном...

— Железные дороги.

— Верно, железные дороги, — Ли тоже подошел к карте, взмахнув рукой от побережья до побережья. — Высаживаемся здесь, в Лимерике, а потом поездом прямиком до Корка.

— А здесь в Голуэе прямиком до Дублина. Но ситуация на севере отнюдь не ясна. Там стоит по возможности уклоняться от Лондондерри. Судя по всему, этот город крепко обороняется. Надо сперва спросить совета у ирландцев. Но в поездах наша сила. Во время последнего конфликта мы недурно воспользовались железными дорогами.

Ли кивнул с напускным недовольством.

— Железные дороги всегда тревожили меня. Я понукал свои войска изо всех сил, а ты все равно при помощи поездов успевал забросить свои ко мне во фланг.

— Ну, так давай применим этот опыт в добром деле. В Ирландии отлично развитая сеть железных дорог. У меня складывается впечатление, что мы должны строить план вторжения, учитывая их.

— Полностью согласен, — кивнул Ли. — В этом плане атаки есть одно серьезное преимущество. Мы высаживаемся там, где рассчитываем на минимальное сопротивление. Укрепив плацдарм, продвигаемся вперед на поезде. Откуда следует, что мы прибудем к этим бастионам на восточном побережье с суши, — в то время как все их укрепления ориентированы на море Но мы должны воспользоваться преимуществами внезапной атаки. Мы не только должны захватить железные дороги и использовать их для своих нужд, но и перерезать линии связи, чтобы враг не знал о нашем появлении.

— И не просто перерезать, — встрепенулся Шерман; глаза его сияли от восторга перед вырисовывающимся планом. — Население здесь, на юге, будет на нашей стороне. Вместо того чтобы перерезать линии связи, что наверняка возбудит подозрения, — мы должны обратить их себе на пользу.

Ли устремил на карту невидящий взгляд, в задумчивости поглаживая свою седую бороду.

— Ты понимаешь, что мы говорим о совершенно новой войне?

— Понимаю. Мы просто используем на практике уроки, полученные во время нашей войны. Нанеси сильнейший удар там, где тебя не ожидают. Молниеносный удар по позициям неподготовленного противника. Плюс фальшивые донесения, не информация, а — как бы это назвать? — а дезинформация. Донесения будут запутанными и противоречащими друг другу, связь между вражескими подразделениями будет разорвана, так что они не смогут узнать правду из рапортов, которые получат.

— Мы должны привлечь флот при первом же удобном случае. Он поможет нам при высадке десанта...

— и предпримет отвлекающие атаки там, где мы не собираемся высаживаться! — воскликнул Шерман, окончив предложение Ли, настолько в унисон они мыслили.

— Сплошной дым, тучи пыли и замешательство, — подхватил Ли. — Но когда дым рассеется, враг будет разбит. По-моему, костяк плана готов. Теперь надо нарастить на нем плоть.

К трем часам пополудни они договорились об общем плане вторжения окончательно Бумаги были уже отложены в сторону, карта заперта, чтобы никто ее не увидел, когда в дверь деликатно постучали. Открыв, Ли пригласил внутрь двух пришедших офицеров. Прежде чем все уселись, Мигер представил всех друг другу. Рейнольдс принял присутствие всего этого генералитета с вальяжным ирландским апломбом.

— Вот генерал Мигер поговаривает, что вы всерьез интересуетесь движением фениев, в каковом, уверяю вас, я дока.

— Вы смотрите в самую суть дела, военврач Рейнольдс, — согласился генерал Шерман. — Но дело обстоит куда серьезнее. Можете ли вы заверить меня, что ничего из услышанного в этой комнате сегодня не прозвучит за ее стенами?

— Даю вам слово офицера и врача. А клятва эскулапа нерушима.

— Искренне верю. Итак, полагаю, слухи о грядущем ударе по врагу дошли и до вас.

— Разумеется, судя по всему, это секрет полишинеля. Собираемся атаковать британскую рокаду с тихоокеанского конца, пока генерал Грант треплет ее на суше. Похоже, план стоящий.

— А что если я вам скажу, что слухи распущены намеренно, а на деле осуществляется совершенно иной план?

— Что ж, если сказанное вами правда, то это мастерски разыгранное надувательство. Нипочем бы не поверил, что главнокомандование настолько коварно. Если мы атакуем не Мексику, то что же? Прорвемся в Темзу и выпустим несколько снарядов по Букингемскому дворцу? — при этой мысли он улыбнулся, и Шерман улыбнулся ему в ответ.

— Не совсем. Но мы намерены атаковать Ирландию и вышвырнуть англичан.

Стул с грохотом повалился — Рейнольдс вскочил на ноги, разинув рот и выпучив глаза.

— Иисус, Мария и Иосиф! Скажите мне, что это не шутка!

— Я не могу быть серьезнее. Именно поэтому мы и обратились к вашей помощи.

Пальцы хирурга, всегда крепко сжимающие скальпель и не выходящие из-под его контроля ни при каких обстоятельствах, сейчас тряслись, пока он поднимал и устанавливал на место упавший стул, после чего тяжело плюхнулся на него. От переполнявших его душу чувств горло у врача перехватило, так что, когда он заговорил, слова прозвучали едва слышно:

— Мечта каждого ирландца, передаваемая из поколения в поколение, сбывается при моей жизни... Сердце у меня колотится так, что вот-вот вырвется из груди.

— Это правда, Фрэнсис, — заверил его Мигер. — Мы двинемся на Ирландию и дадим ей свободу.

— Просите у меня чего пожелаете. Чего угодно! Сказано это было с такой убежденностью, что никто не посмел усомниться в его искренности.

— Мы хотим, чтобы вы поведали нам об Ольстере и северных провинциях, — сказал Ли.

— Конечно. Теперь я понимаю, зачем меня пригласили. Первым делом суровое предупреждение, — он поглядел прямиком на генерала Мигера. — Берите своих отважных парней Ирландской бригады и маршируйте в Ирландию, чтобы освободить ее. Но не позволяйте ни одному ирландцу-католику вступить в провинцию Ольстер, ибо иначе по улицам потекут реки крови, — он обернулся к Шерману, от взгляда его веяло могильным холодом. — Там живут два племени, живут бок о бок на улицах и в деревнях провинции. Натравите их друг на друга, и последует жесточайшая, кровавейшая бойня.

— Мы уже решили этот вопрос, — спокойно отозвался Ли. — Атаку на север возглавлю я, и в бой пойдут мои южные войска. Сплошь протестанты.

— Мудрое, замечательное решение. Тогда американские войска будут сражаться только против британских войск. Это будет война между солдатами, и я сомневаюсь, что оранжевые¹ примут чью-либо сторону. По крайней мере, поначалу. По духу своему это высоконравственные люди, выросшие в атмосфере пресвитерианства. Но Плантации на севере Ирландии возникли в 1605 году, когда сэр Артур Чичестер предложил поселить туда англичан и шотландцев, чтобы укрепить королевскую власть в провинции. Местных ирландских католиков изгнали из городов, заставив жить за воротами. С семнадцатого века обстановка ничуть не переменилась. Каждому в Ольстере с точностью до дюйма известно, где кончается земля его племени. Все эти века там господствовала весьма гнетущая атмосфера. Правили мифы, а не история. То, что ведомо обеим сторонам об их прошлом, было подправлено, дабы удовлетворить их нужды.

— И как же мне с этим быть? — поинтересовался Ли. — Что будет, когда мои войска войдут в Белфаст и разобьют врага?

— Очень хороший вопрос, — Рейнольдс в задумчивости ухватился за подбородок. — Прежде всего, вы не должны делать между ними никаких различий. Обращайтесь с протестантами и католиками на равных. Объявите военное положение и комендантский час и следите, чтобы все им подчинялись. Вы должны мерить всех единой меркой, — он потер лоб в напряженных раздумьях. — Скажите-ка, нет ли среди южан полков из Луизианы, Нового Орлеана?

— Совершенно верно, есть, — подтвердил Ли.

— Французские полки? Католики?

— Да.

— Вы должны включить в ударную группировку хотя бы один из этих полков. Вы должны показать, что вы выше религиозной розни. Крайне важно продемонстрировать это, когда вы встретитесь с гражданскими вождями — разумеется, порознь. Они откажутся находиться вместе в одной и той же комнате.

— По-моему, я улавливаю, что вы имеете в виду, — жестом отчаяния взмахнул ладонью Ли, — хотя и не могу этого толком уяснить. Во всем этом мне будет нужен совет, руководство. Во-первых, мы должны найти правильную точку для десанта. На юге, где есть дороги и железнодорожные линии от Голуэя до Дублина, путь довольно очевиден — как и от Лимерика до Корка. Но как быть с севером? Как, по-вашему, нам следует начать наступление с Лондондерри? — Ли стремительно пересек комнату, чтобы отпереть шкафчик с картой и распахнуть дверцы.

— Не рекомендую, — встав, врач подошел, чтобы взглянуть на карту. — Если вы отправитесь этой дорогой, ваши корабли должны будут пройти через Лох-Фойл и войти в устье реки Фойл. И только тут вас будут ждать бастионы и орудия. Если подымется тревога, сражение будет трудным. Но даже когда вы выиграете его и захватите поезда — они вынуждены будут делать крюк по единственному пути вдоль побережья. Нет, то, что нужно вам, находится здесь. Я вырос там, в Колрейне, и прекрасно знаю весь этот район. Я не бывал там с той поры, как отправился изучать медицину в Королевский колледж в Белфасте, но там ничего не переменилось. — Он постучал пальцем по карте. — В Портраше, вот где вы должны ударить. Там отличная гавань с железнодорожной веткой до Колрейна — дальше соединяющейся с линией Лондондерри, по которой ходит больше поездов.

— А как насчет дорог? — поинтересовался Ли.

— Там отличные дороги. Вернее, отличные, если сравнивать их с остальными ирландскими. Ли пригляделся к карте повнимательней.

— Значит, у нас будут поезда и хорошие дороги, а до Белфаста, судя по всему, не больше пятидесяти миль. Хорошие войска пройдут этот путь за день, за полтора от силы. Мы отнесемся к вашему совету весьма внимательно. — Ли указал пальцем на хирурга. — С одобрения генерала Мигера вы сейчас получаете новое назначение. У военврача моего штаба возникли семейные проблемы, и он отправляется на побывку домой. Я бы хотел, чтобы до его возвращения вы заняли этот пост. А это очень надолго. Мне потребуется все ваше медицинское искусство, но заодно и ваша политическая осведомленность. Вы будете не только военным врачом, но и политическим советником. По силам ли вам это?

— С огромным удовольствием, генерал Ли.

— Берите его, — поддержал Мигер. — Держите у себя и верните в целости и сохранности по окончании войны.

Примечания

1. Ирландцы протестантского вероисповедания. Первоначально так называли членов секретного общества, основанного в Северной Ирландии в 1795 году с целью поддержания политического и религиозного господства протестантизма.